Беларусь. Памятное лето 1944 года (сборник)

Второй этап ознаменовался также выходом ряда значительных публикаций по вопросам истории советского тыла в годы войны. В них рассматривались закономерности развития советской военной экономики, функционирование ее отдельных отраслей и регионов, истоки самоотверженности и героизма тружеников тыла, деятельность местных партийных организаций и органов власти [6, с. 49].

Третий период советской доперестроечной историографии Великой Отечественной войны трудно оценить однозначно. С одной стороны, продолжался процесс приращения исторических знаний. Особую ценность представляли публикации документов и материалов [10]. Существенный вклад в историографию Великой Отечественной войны внесли авторы книг серии «Вторая мировая война в исследованиях, воспоминаниях, документах» (М., 1964–1974). Историю войны писали не только историки, но и политические, государственные и военные деятели, тысячи активных борцов с фашизмом, писатели, журналисты, рядовые участники баталий. Большой интерес вызывает военно-мемуарная литература, особенно воспоминания Г. К. Жукова, А. М. Василевского, К. К. Рокоссовского и других военачальников, участвовавших в планировании, организации военных кампаний, фронтовых и армейских операциях, а также в стратегическом руководстве вооруженной борьбой [11]. Военно-исторические труды этого периода стали более объективно отражать ход военных действий, что позволило сделать более глубокие и аргументированные выводы.

Таким образом, все это составило огромный пласт знаний о войне, который не следует предавать забвению, ведь главное – народный подвиг получил в них правдивое отражение [12].

С другой стороны, к концу 1960-х гг. в результате сложившейся практики субъективизма и волюнтаризма нарушались принципы историзма и объективности, что приводило к серьезным издержкам в деле создания единой концепции Великой Отечественной войны. Правдивому анализу многих военных событий мешали рецидивы культа личности, появившиеся запреты на использование источников и документов, конъюнктурные соображения, не имевшие ничего общего с исторической наукой. Дифирамбы в адрес Л. И. Брежнева приобрели почти карикатурные формы, поскольку его незначительная роль в ходе войны была очевидна.

В официальной картине истории Великой Отечественной войны не нашлось места ни трагедиям окружения и плена миллионов советских солдат, ни массовому сотрудничеству советских граждан с противником, ни депортациям отдельных народов. В советской историографии не учитывались многочисленные трудности и лишения в жизни общества, замалчивались просчеты и неудачи советского руководства, участие коллаборационистов в репрессиях против своих сограждан, что противоречило бы выводам о «морально-политическом единстве» и «дружбе народов» как главных источниках Победы. Война нередко рассматривалась как полоса сплошных побед, достигнутых усилиями всей страны под руководством Коммунистической партии. Белорусские исследователи в основном повторяли выводы авторов, сделанные на общесоюзном материале, в лучшем случае указывая на отдельные специфические черты, трактовавшиеся как исключение из правил.

В 1973–1982 гг. вышла в свет двенадцатитомная «История Второй мировой войны 1939–1945 гг.», в которой Великой Отечественной войне отвели значительное место. К тому времени был накоплен огромный историографический материал: с 1945 по 1973 гг. вышло 14,5 тыс. книг и брошюр по истории Отечественной войны общим тиражом около 600 млн экземпляров.

В этом фундаментальном труде сделан определенный шаг вперед в освещении ряда вопросов противоборства СССР с фашизмом, особенно вооруженной борьбы. Вместе с тем данный многотомник несет на себе печать своего времени и груз господствовавших тогда идеологических схем и догм: реанимация культа личности И. Сталина, неумеренное восхваление Л. Брежнева, односторонне позитивная трактовка советско-германского договора 1939 г., замалчивание многих негативных явлений и фактов и т. п.

Значительный интерес представляет энциклопедия Великой Отечественной войны [13], в которой примерно в 3300 статьях освещаются все стороны жизни советского государства в военный период. В Беларуси подобная энциклопедия увидела свет в 1990 г. [14].

Давая оценку доперестроечной историографии Великой Отечественной войны, автор согласен с точкой зрения академика РАН Ю. А. Полякова: главная заслуга историографии о войне 40 – 80-х гг. XX в. состоит в том, что в ней показаны люди-бойцы, труженики тыла, рядовые граждане, а главный недостаток – «неизбывное влияние политики, которая, как малярная кисть, закрашивала неугодные ей имена и факты» [7, с. 7].

Сегодня обстановка в мире коренным образом изменилась в связи с фундаментальными социально-политическими преобразованиями в постсоветских странах, нарастает процесс формирования иных взглядов на военное прошлое.