В январе 1911 года мой дед Дмитрий Александрович Карпинский вступил в брак с моей бабушкой Марией Николаевной Черноголовкиной
, происходившей из семьи русских военных, осевших после выхода в отставку в Польше, где были расквартированы их полки. Венчались они в городе Радоме в Православном соборе. После обретения Польшей независимости в 1918 году польские власти переделали этот собор в гарнизонный костел.До начала войны шла размеренная жизнь: учения, караульная служба. В ноябре 1913 года Д.А.Карпинский
произведен в чин поручика.Но наступил роковой для России 1914 год… Верная союзническому долгу перед братской Сербией, Россия вступила в войну с Германией и Австро-Венгрией. Семейства военнослужащих были отправлены со своим имуществом во внутренние губернии страны.
Перед выступлением в поход 24 июля 1914 года полк был выстроен на полковом плацу перед полковой церковью и полковой священник отслужил молебен в присутствии гражданских властей и жителей города, пришедших проститься с полком.
В первом же бою, который полк принял 4 августа 1914 года возле города Красника, Дмитрий Александрович получил первое ранение ("сквозная рана левой голени с переломом малой берцовой кости", согласно "перевязочному свидетельству") и за этот бой он получил свою первую боевую награду – Орден Святой Анны 4-й степени с надписью "За Храбрость".
Позднее, 5 июля 1915 года в бою под городом Красноставом (ныне г. Красныстав, Польша) он получил второе ранение – "рваная шрапнельная рана нижней трети правого плеча и верхней трети предплечья".
После каждого ранения, едва подлечившись, он немедленно возвращался в строй, в свой полк и снова шел в бой. Последствия ранений мучили его до конца жизни. По какой-то причине шрамы полностью не затягивались и раны время от времени снова открывались, так что приходилось делать даже пересадку участков кожи.
В ходе войны он был награжден и другими боевыми орденами: Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом – Приказом Главнокомандующего армиями Западного фронта от 25 декабря 1915 г. № 2685 за отличия в делах против неприятеля; Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом – Приказом командующего 1 армии от 23 декабря 1916 г. № 2523 за отличие в делах против неприятеля; Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом – Приказом командующего 1 армии от 9 февраля 1916 г. № 1648 за отличие в делах против неприятеля и, наконец, высшим знаком воинской доблести – орденом Святого Георгия 4-й степени: "За то, что 20 мая 1915 года при атаке укрепленной позиции в районе деревни Стружа под сильным ружейным и пулеметным огнем бросился во главе роты по совершенно открытой местности на неприятельский окоп и, преодолев проволочные заграждения, занял окоп, взял в плен 160 нижних чинов и один действующий пулемет", Приказ по 3-й армии от 24 сентября 1915 г. № 517.
Это было самым почитаемым воинским отличием в то время, статут ордена Святого Георгия гласил: "Носить не снимая!", что налагало на кавалера этой награды обязательства безукоризненного поведения и в бою, и в повседневных отношениях между людьми. Любая степень этого ордена давала права потомственного Российского дворянства кавалеру ордена и его прямым потомкам по мужской линии.
Быстро шло присвоение очередных званий. К 1917 году Дмитрий Александрович был уже капитаном, командующим батальоном, и при необходимости замещал командира полка (август 1917 г., Приказ № 280 § 3, капитан Карпинский назначен временно исполняющим обязанности командующего полком с 27 августа 1917 г.).
Некоторые приказы по полку, так же говорят о его характере. Приказ № 54, февраль 1917 г., секретно: "Штабс-капитану Карпинскому: Благодарность за спокойное и энергичное управление обороной на … (в подлиннике название местности где происходил бой – неразборчиво, похоже на "острове Глаудаш") при обстреле противником пулеметным огнем и артиллерийским огнем".
Офицеры 71-го Белевского пехотного полка, второй справа – капитан Д.А.Карпинский.
В январе 1917 года, когда в войсках уже началось брожение, и взрыв негодования мог быть вызван чем угодно, Дмитрия Александровича, как человека чья честность и порядочность не подлежала сомнению в глазах простых солдат, назначают (наряду, разумеется, с выполнением своих прямых обязанностей) «наблюдающим за солдатской лавкой» и «ктитором походной полковой церкви». Он должен был требовать от маркитантов, чтобы солдатам продавали товар только подобающего качества и по умеренным ценам. Также он наблюдал за правильным расходованием казны походной полковой церкви.