Белгравия

Мария Грей сидела на Белгрейв-сквер и читала, когда, подняв голову, увидела, что к ней подходит мать. Они жили не на площади, но поскольку Чешам-плейс была совсем близко, то устроили так, чтобы получить ключ от парка, и очень ценили эту привилегию. Служанка Райан сидела неподалеку и вязала. Мария так привыкла чувствовать себя пленницей, что уже почти не замечала надзирательницы. Леди Темплмор чуть замедлила шаг, чтобы полюбоваться дочерью. Мария была одета в темно-красное приталенное платье с длинными рукавами. Она напоминала средневековую принцессу, ожидающую возвращения возлюбленного из Крестового похода. Мария, без сомнения, была настоящей красавицей. И мать сказала себе, что все еще может сложиться удачно, если только она, Коринна Темплмор, не будет терять бдительности.

– Чем занимаешься?

– Читаю. – Мария подняла книгу и показала ее матери.

– Не роман, я надеюсь, – заметила та, но все же улыбнулась.

– Стихи. «Адонаис» Шелли. Элегия на смерть Джона Китса.

– Недурно.

Леди Темплмор села рядом с дочерью. Она прекрасно понимала, что надо сдерживаться – не кричать, не поучать, а просто сдерживать себя, – пока ситуация не разрешится.

– У меня хорошие новости, – сказала мать.

– Какие?

– Я получила письмо от Луизы, она приглашает тебя в Нортумберленд.

– В Нортумберленд?

– Как я тебе завидую! – Леди Темплмор оживленно покачала головой. – В это время года Белфорд просто великолепен!

– Но что мне делать в Нортумберленде? – Мария недоуменно смотрела на мать.

– А что ты делаешь здесь? Гулять, кататься верхом. И читать – это ты всегда любила. – Мать говорила с таким энтузиазмом, словно бы предполагаемая поездка была чудесной наградой, и впрямь достойной зависти. – Как мне хочется оказаться подальше от Лондона, от всей этой грязи и тумана. Только подумай! Ты будешь гулять между скалами, любоваться морем… – Она умолкла, словно захваченная этой соблазнительной картиной.

Дочь, разумеется, прекрасно понимала, что происходит.

– Мама, но мне не хочется уезжать из Лондона. По крайней мере, сейчас.

– Верится с трудом!

– Нет, – решительно покачала головой Мария. – Я никуда не поеду.

– Дорогая моя, – Коринна взяла дочь за руку, – почему ты не хочешь поверить, что я знаю, как лучше? Хотя бы раз? – Ее слова сопровождались улыбкой, сладкой и ироничной одновременно. – Когда ты вернешься, я уже все подготовлю. Все девушки умрут от зависти!

– Что подготовишь?

– Как «что»? Твою свадьбу, конечно. Перед отъездом сходим с тобой на примерку. Потом, когда будет готова модель в ситце, отправим кого-нибудь в Белфорд, чтобы ты прикинула. А последнюю примерку оставим до твоего возвращения. У нас будет день-два, чтобы все привести в порядок.

Мария медленно закрыла книгу.

– Ты уже назначила дату?

Леди Темплмор мысленно удовлетворенно хмыкнула. Дочь, кажется, свыклась с мыслью о свадьбе. Коринна готовилась к слезам и сопротивлению, но все происходило совершенно иначе.

– Мы. Мы назначили. Я списалась с преподобным мистером Белласисом, и мы договорились, что это будет в среду, в начале декабря. Тогда ты сможешь провести осень на севере и вернуться домой отдохнувшей, счастливой и готовой к новому приключению.

– Под новым приключением ты подразумеваешь Джона Белласиса?

– Брак для юной девушки – это всегда приключение.

Мария мрачно кивнула:

– И где это приключение должно начаться?

– Сперва мы хотели, чтобы вы обвенчались в Лимингтоне, но, если ты не возражаешь, я склоняюсь к Брокенхёрст-Хаусу. Не тащиться же в Ирландию, а с нашей стороны ничего более подходящего нет. Но мне нравятся лондонские свадьбы, и хлопот для всех будет намного меньше. Славная белгравская свадьба. Прекрасно звучит!

Коринна глянула на окна второго этажа, просматривающиеся сквозь ветви. Там как раз был бальный зал, которому вскоре предстояло стать местом действия той свадьбы, что обеспечит будущее их обеих.

– Очень любезно со стороны лорда Брокенхёрста, – сказала Мария.

Леди Темплмор мечтательно кивнула:

– На самом деле он будет рад сыграть свадьбу в любом из двух домов. Мне сказали, что он доволен выбором Джона и более чем рад принять тебя в семью.

Тон этого разговора был настолько невозмутим, что Коринна позволила себе считать, что дело в конце концов разрешится благополучно.

– А леди Брокенхёрст? Что на это говорит она?

Коринна покосилась на дочь, но та смотрела прямо перед собой, не выказывая никаких признаков гнева или волнения. Это был просто вопрос. За ним ничего не стояло.

– Уверена, она тоже будет в восторге.

– Но разве ты еще не говорила с ней?

– Нет пока, – сказала Коринна и счастливо вздохнула, захваченная открывающейся перед ней перспективой. – Я пошлю записку, и завтра утром можем пойти на первую примерку. Пора браться за дело.