Белкина в колесе

Постепенно начали подтягиваться гости, и вот, к десяти часам, все наконец были в сборе. Тамара Яковлевна тоже была тут. Накануне она как ни в чем не бывало приняла приглашение дочери. Только когда каждый занял свое место за столом, Люда смогла по-настоящему выдохнуть и перестать нервничать. Теперь она видела, что все точно в порядке: все приборы, посуда, блюда и напитки были перед глазами, гости довольно уплетали еду, в ушах стоял звон бокалов, а со стороны телевизора доносились популярные новогодние композиции.

Люда лишь немного жалела, что в новый год войдет без новой кухни, но в душе теплилась надежда, что гарнитур у нее обязательно будет. Когда-нибудь.

Проводив старый год, Терентьевы с гостями послушали речь президента, а затем дружно зажгли бенгальские огни и после боя курантов принялись пить шампанское и кричать «ура!». Закончив, засобирались на улицу пускать салюты, которые принесли Сергей и Виталик.

— Отец, а ты чего? Не пойдешь разве? — поинтересовался Вова, увидев, что Петр Иванович не собирается подниматься из-за стола.

— Не люблю я эти салюты, сын. Да и холодно там. Лучше посмотрю за вами из окна.

После салютов Арина тут же убежала к своей подруге Полине в соседний двор. Люда не возражала, все-таки дочь уже и правда взрослая, чтобы всю ночь сидеть за столом с родителями и их гостями.

Вернувшись в квартиру, все почуяли резкий запах спиртного, заполонивший пространство. Петр Иванович спал в кресле, а рядом валялась пустая бутылка из-под водки.

— Ну, он долго держался, — сказала Люда и направилась на кухню за горячим.

Подкрепившись, все принялись обмениваться подарками, а хозяйка незаметно ускользнула обратно на кухню — нужно было помыть накопившуюся посуду. Через три-четыре часа, когда гости разойдутся, грязные тарелки, бокалы и салатники будут возвышаться горой, и женщине просто хотелось заранее помыть хотя бы часть. Оставшись в одиночестве, она поймала себя на мысли, что было бы здорово на Новый год просто сесть у телевизора с бокалом шампанского и мандаринами и начать смотреть какой-нибудь «Голубой огонек», время от времени поглядывая в угол комнаты на мигающую огнями елку.

В эти фантазии вмешался Владимир. Точнее, не просто вмешался, а врезался в них на реактивном самолете, мгновенно превратив в пыль.

— Люд, отец проснулся и начал буянить, — заявил муж. — Пока не матерится, но по взгляду вижу — скоро примется за свое. Отвезу его домой.

— Как ты сядешь за руль, если ты пил?

— Серега поведет, он же на антибиотиках. Мы быстро. Одна нога тут, другая там. А ты иди в зал, гости же там одни заскучают.

Через полчаса Владимир набрал жене и сообщил, что отец подбил ему глаз, когда его пытались вытащить из машины.

— Слегка, Люд, — пояснил муж, — но, чую, к утру будет фингал. У нас бадяга есть?

— Вроде была где-то.

— Обязательно найди, Люд.

— Хорошо, Вов. Так в итоге что, до квартиры его дотащили или он так и лежит в машине, как в позапрошлом году? — два сдерживая смех, спросила женщина.

— Дотащили и даже уложили. Но у меня от этого всего, — муж перешел на шепот, — что-то снова геморрой разыгрался. Как вернусь, сходим в ванную, нанесешь мазь?

— Нанесу, Вов. Отчего же не нанести.

— Вот и хорошо, а то до утра не досижу. Ладно, Людок, скоро вернемся. — Владимир сделал паузу и добавил: — Люд, и это… Пока мы едем обратно, организуй нам колбасную нарезочку. А то по дороге вспомнили, что все уже съели. И, кстати, с Новым годом тебя. А то всех поздравил, а тебя одну нет. С праздником, как говорится, с новым счастьем!

Глава 24

Когда все гости разошлись по домам, Вова отправился на боковую, а Люда принялась за мытье посуды. Делала она это медленнее обычного. Все равно не усну, пока Арина не вернется домой, думала женщина. Благо, на этот раз сильно волноваться за дочь не пришлось. Девочка без конца постила сторис, на которых все было в рамках приличного, да и окружали ее вроде как трезвые ребята. После дня рождения, когда Арина явилась пьяная, Люда выждала время и поговорила с дочерью по душам. Та пообещала матери, что больше не будет напиваться. И судя по новогодним сторис, свое слово девушка держала.

Покончив с посудой, женщина определила все на специальный коврик для сушки, а сама направилась в гостиную. Сначала она сняла со стола скатерть и вместе со всеми салфетками и полотенцами отнесла их в ванную, чтобы закинуть в корзину для белья. Затем сложила стол, превратив его в скромный обеденный и, пыхтя, отволокла его обратно в кухню, где ему и место. После Люда вернулась в комнату и принялась сортировать подарки. Последним на очереди был большой целлофановый пакет с принтом в стиле новогоднего стола: красная скатерть, бутылка шампанского, тарелка с мандаринами и коробка конфет.

«Давненько я не видела таких пакетов, — подумала женщина. — Сейчас все обычно дарят плотные бумажные, с ручками из веревочек».