Bella Германия

Было девять утра, время первого перерыва. Джульетта не ела, только выпила кофе. Джованни же с наслаждением поглощал свиные ножки. Рядом перекусывали другие рабочие и продавцы – кто кровяной колбасой, кто взял «мюнхенскую тарелку» – мясное ассорти в жирном соусе. Некоторые запивали завтрак светлым пивом. Джульетта с опаской косилась на соседние столики, подобное меню было ей в диковинку.

– Потому что иначе не мог, – ответил Джованни.

– Что, все двенадцать лет?

– Раскрой глаза, сестренка. Здесь все магазины принадлежат немцам. Мы, иностранцы, в лучшем случае таскаем ящики или продаем апельсины. Мы здесь никто, таковы правила игры.

– Тогда нужно поменять правила.

Джованни устало улыбнулся. Он и не пытался никогда сделать шаг в этом направлении, потому что знал – ничего не получится, ни у него, ни у кого-либо еще.

– Сколько он тебе платит? – спросила Джульетта.

– Три с половиной марки за час.

Она пересчитала в лиры.

– Это меньше, чем Энцо зарабатывает на «ИЗО».

– Я знаю.

– Джованни, это грабеж.

– И что? Здесь везде грабеж. Такова жизнь, Джульетта. В Германии ты никогда не откроешь бутик. Возможно, у меня получится устроить тебя продавать овощи, ты же говоришь по-немецки, но…

– Я не торговка! – крикнула она.

– Ты что-то имеешь против торговцев? – Джованни начал забавлять этот спор. – Твой брат один из них.

– Нет, Джованни, пойми. Мне все равно, кем ты работаешь. Но мне больно видеть, что сталось с твоей мечтой. Ты хотел стать capo, достичь большего, чем отец. Ради его памяти.

– Это было давно. Но знаешь что? Возможно, я и в самом деле добился большего, чем отец. Ведь он-то всю жизнь вкалывал на кого-то. А работай на себя, может, и сейчас был бы жив.

– Я верила тебе, Джованни, – сказала Джульетта. – Ты был моей надеждой.

– А почему я должен быть лучше других? – Джованни вытер рот салфеткой и встал: – Пошли, мне пора работать.

– Подожди. – Джульетта схватила брата за рукав. – Я знаю, что нужно делать.

Но Джованни больше не хотел ничего слышать.

– У тебя есть вид на жительство, ведь так? – продолжала Джульетта. – У тебя есть работа, а значит…

– Ну есть.

– Открой свое дело, Джованни. И возьми меня на работу бухгалтером. Тогда у меня тоже будет вид на жительство.

Джованни закатил глаза.

– Сестренка, я только что объяснил тебе правила игры. И потом, какая бухгалтерия? Ты ведь бутик намылилась открыть?

– Я буду шить платья, это само собой разумеется. Просто мне нужно хотя бы маленькое помещение. Джованни, я не имею в виду магазин здесь, на рынке. Открой лавку в городе. И сам диктуй правила игры.

Джованни вздохнул.

– Но как ты себе это представляешь? Я нигде не учился и ничего не умею. А получать в моем возрасте образование поздно. Кроме того, я скоро стану отцом. Очнись, сестренка! Образумься наконец.

– Джованни, ты будешь делать то же самое, что делаешь сейчас. И то, что получается у тебя лучше всего.

Джованни в недоумении смотрел на нее.

– Сколько тонн сыра и вина перевез ты через Альпы за эти двенадцать лет? Ты знаешь, что такое качественные продукты. А не это… – Она с отвращением оглядела столы с грязными тарелками.

– Итальянскую еду я продаю только из-под полы, и в основном своим людям. Жить на это нельзя. Немцы ничего не понимают в еде. У кого есть деньги, покупают французское вино и французский сыр. Представь, они не знают даже, что такое моцарелла.

Джульетта не сдавалась.

– Вчера я была в магазине этой тетушки Эммы на твоей улице. Знаешь, что они там продают? Равиоли в банках! И суго в пластиковых стаканах. Это называется «Мираколи». И еще мороженое «Капри». Местные обожают итальянские названия. Немцы уже копируют нашу кухню. Они ездят в отпуск в Италию и хотят есть дома то же, что и там.

– Но ты когда-нибудь видела, что в тех банках? Страшная гадость…

– Именно, Джованни. Но ты-то будешь продавать совсем другое. Настоящие равиоли, ручной работы. Не эту фабричную дрянь.

Джованни задумался. Не то чтобы подобные идеи никогда не посещали его, но он не верил, что такое может получиться. И не из-за продуктов, в которых действительно понимал толк. Из-за немцев.

– А как же Винченцо? – спросил он. – Как ты будешь жить без него, когда начнется учеба и он вернется в Милан?

– Он будет учиться в Германии.

– Здесь? – Джованни поразился наивности сестры. – Как ты себе это представляешь? Он же ни слова не говорит по-немецки. Ты хоть понимаешь, что на меня вешаешь?

– Он научится, Джованни. Винченцо смышленее тебя.

Джованни достал сигарету. Он окончательно убедился, что сестра спятила.

Прослышав о затее Джульетты, Розария немедленно позвонила в бар на Пьяцца-дель-Мальфа и попросила бармена Альфредо пригласить к телефону мать.

Альфредо послал к Марии мальчика, и та примчалась едва ли не бегом. Поговорив с дочерью, Мария набрала горстку жетонов и позвонила в Милан кузине Кончетте. Посовещавшись, синьоры решили взять дело в свои руки. Джульетта определенно обезумела, требовалось немедленно ее образумить.