Беллисима

Но эта безмятежная идиллия продолжалась недолго. Как видно, правду говорили, что в доме Линаресов счастье не выживает, злой рок преследует его обитателей. Тот самый день, когда Рикардо демонстрировал свою коллекцию, стал последним счастливым днем в жизни Илианы. В самый разгар приема она неожиданно упала в обморок. Поначалу на это не обратили внимания, в зале было душно и многолюдно, дамские обмороки на таких сборищах были привычны.

Но доктор почему-то решил оставить ее в больнице на несколько дней и провести тщательное обследование. После тревожных ожиданий родные получили сразившее их заключение врачей — у Илианы неизлечимая болезнь, рак крови.

—Она может прожить некоторое время, если вовремя делать ей переливание крови, — сообщила мужу Эльвира. — Как мне сказать ее матери, не знаю, она только что перенесла инфаркт.

Рауль и все домашние решили оставить Илиану в неведении: пусть она спокойно доживет отведенные ей дни. Но доктор был решительно против: больная должна знать всю правду и бороться за свою жизнь. Но и сама Илиана вскоре заподозрила неладное. У нее была чистая, благородная, тонко чувствующая душа, которая мгновенно улавливала все оттенки и перемены в отношениях к ней близких. От нее невозможно было ничего скрыть.

Вскоре Илиана узнала, что болезнь ее серьезна и ей осталось жить всего несколько месяцев. Ее недавние мечты — стать женой Рауля, родить ему двоих, нет, лучше троих детей, сделать его счастливым — рухнули. Все эти дни Рауль был подле нее, настаивал, чтобы они немедленно поженились, повторял, как сильно он ее любит. Временами она забывала о болезни и не боялась смерти.

Да, Рауль был так же внимателен, заботлив и предан, но в его чувствах она стала улавливать перемены. К его любви все больше примешивались жалость, сострадание и нежность, вытесняющие подлинную страсть. И поцелуи его стали другими — снисходительными и беглыми. Теперь, когда они оставались одни в ее комнате, Рауль беспокойно оглядывался на дверь:

—Дорогая, мы должны быть осторожнее, может войти твоя тетя и застать нас... Нам будет неловко, любовь моя.

—Но, Рауль, раньше мы занимались любовью под носом у моей семьи и ты никогда не боялся моей тети. Я для тебя больше не живая женщина, а больная, умирающая, — говорила Илиана, и слезы набегали на ее глаза. — Я хочу, чтобы ты был прежним — веселым, страстным, или уходи, совсем уходи. От твоей жалости я быстрее умру.

Рауль сам не понимал, что с ним происходит, и страдал от этого. Часами сидел он у рояля, наигрывая одну за другой грустные мелодии и размышлял. Разве он разлюбил Илиану? Конечно нет, она была по-прежнему дорога ему, она оставалась самым близким ему человеком. Но на ее челе он видел печать смерти. И это ожидание смерти рождало черную тоску, иссушало душу. Он словно жил в трауре.

И вот в эти несчастливые для них дни Рауль встретил Марисоль. Как-то он бесцельно бродил по улицам и заглянул в первый попавшийся бар. Ежедневная порция спиртного стала для него необходимостью, помогала ненадолго забыться. Красивая гейша, выполняющая роль хозяйки в баре, встречала посетителей у дверей, провожала к столикам, развлекала разговором. Здесь же имелся неизменный «запас» девушек, которых Марисоль предлагала в собеседницы.

Словно по приговору судьбы они сразу же обратили внимание друг на друга. Рауль попросил ее посидеть с ним недолго и развеять его грустные мысли.

—Что с тобой случилось? У тебя кто-то умер? — почти угадала его состояние Марисоль.

И он вдруг с облегчением открыл ей душу — рассказал, какая невыносимая тоска гложет его, потому что близкий ему человек умирает. Марисоль внимательно слушала и от всего ее облика исходили спокойствие и сила. Она щедро дарила окружающим избыток жизненной энергии и легко заполнила душевную пустоту, мучившую Рауля. Он стал все чаще заглядывать в бар, а Марисоль ждала его.

—Это настоящий принц, я не встречала таких раньше, — делилась она с подругой. — Мужчины смотрят на меня, разглядывают, но не видят. А он меня увидел, понимаешь?

—Нет, не понимаю, — смеялась подружка. — Это для меня слишком сложно.

Марисоль ни лицом, ни характером совсем не походила на свою сестру. Если Габи отчим называл долговязой дылдой, то Марисоль, по определению Рамиро, была «кошечкой». Ее фигурка оставалась пока безупречно стройной, но округлые формы обещали в будущем стать пышными и напоминали о том, что после тридцати-сорока у Мари будут большие проблемы с диетой. Но до тридцати было еще очень далеко. Глядя на нее, всем хотелось улыбаться — столько здоровья, энергии и уверенности исходило от этой пышноволосой красавицы.

Жизненная программа Марисоль была проста. Ее не интересовала ни учеба, ни работа, ни карьера. Ей безудержно хотелось жить, и жить очень хорошо.