Беллисима

Рикардо Линарес был настолько расстроен вчерашним приемом, оказанным ему в доме Габриелы, что чуть не провалил один очень важный разговор с поставщиками из Майами. Он вел его в таком вялом тоне, что на том конце провода решили было, что Линарес не слишком заинтересован в партии тканей, но тут, к счастью, заметив состояние шефа, трубку у него перехватила его помощница Магали, и беседа завершилась, к взаимному удовольствию, на оптимистической ноте.

Магали оставила шефа предаваться и дальше мрачным раздумьям, но тут в его кабинет вошла смущенная Габриела и робко сказала Рикардо, что им необходимо объясниться.

— У меня нет такой потребности, — отрезал Рикардо.

—Но я хочу попросить у тебя прощения... Мы были неправы, подозревая тебя... — настаивала на объяснении Габриела. — Но пойми нас: друг Йоли указал на тебя, как на похитителя моей сестренки...

—И ты охотно поверила в то, что я способен причинить зло ребенку, — прервал ее Рикардо. — Будь добра, уйди, я занят.

—Я с места не тронусь, пока ты не выслушаешь меня до конца, — вспыхнула Габриела.

—Ах, вот как? В таком случае, располагайся в моем кабинете, а я ухожу...

Но не успел Рикардо открыть дверцу своего автомобиля, как Габриела оказалась на переднем сиденье и вцепилась в него обеими руками.

—Тебе придется вышвырнуть меня из машины, — заявила она, — но тогда я буду кричать и звать на помощь...

Рикардо молча тронул машину с места.

В полном молчании они доехали до пустынного парка для детворы, в котором в этот день никого не было.

Рикардо вышел из машины и присел на скамейку, задумчиво глядя перед собой. Габриела пристроилась рядом.

—Ты, наверно, привез меня сюда потому, что считаешь меня ребенком, — прервала тягостное молчание Габриела.

—Ты меня совершенно не понимаешь, Габи, раз считаешь, что я могу обидеть ребенка, — заговорил Рикардо, и лицо его исказилось мучительной гримасой. — Ты ведь понятия не имеешь, что значат для меня дети. Дети... когда я смотрю на них... я становлюсь другим человеком, понимаешь, Габриела?

Пораженная искренностью его голоса, Габриела попыталась заглянуть Рикардо в лицо. Он отвернулся.

—Что с тобой, Рикардо? Неужели я так сильно обидела тебя? Ну прости меня, прости нас всех... Просто мы сошли с ума от беспокойства...

—Хорошо, простил, — устало отозвался Рикардо.

Но Габриеле было мало чисто формального прощения. Горячность, с которой он только что говорил о детях, настолько поразила ее, что она уже не могла видеть в Рикардо преуспевающего дельца, озабоченного одним лишь собственным благополучием, циничного бабника и равнодушного игрока.

—Что с тобой происходит? — она участливо тронула Линареса за плечо.

—В том-то и дело, что ничего. Во мне пусто, как в этом парке, в котором сейчас нет детей. Ты ничего обо мне не знаешь. Я мертв, мертв. И мне не надо ни участия, ни помощи с твоей стороны...

Сама не понимая, что она делает, Габриела вдруг взяла в ладони лицо Рикардо и поцеловала его в губы.

Ошеломленный прикосновением ее губ, Рикардо не сразу пришел в себя.

—Зачем? Зачем? Я не имею на это права... Я не достоин...

Еще больше пораженная его словами, Габриела пролепетала:

— Я не хотела... Но это как-то само собой получилось. Давай забудем об этом поцелуе...

—Меня очень тянуло к тебе, но я молил Бога не допускать того, что случилось, — вдруг вырвалось у Рикардо. — О Господи! Но ты не можешь уйти из моей жизни, нет, ты уже часть ее... Лучше бы тебе спрятаться от меня на другом краю земли, Габриела. Зачем ты возвращаешь меня к жизни? Ты должна ненавидеть меня...

—Тогда скажи, что ты с самого начала искал во мне легкой добычи, рассчитывал на мою неопытность, — взмолилась Габриела, — скажи это!

—Да, так, именно так... меня привлекала только твоя молодость, невинность...

—Я не верю тебе, Рикардо, — решительно прервала его Габриела. — Ты другой, ты лучше... Сначала я видела в тебе прожигателя жизни, грубияна, безразличного к людям, но теперь поняла, что это была маска. Благодарю Бога, что смогла увидеть другого Рикардо...

—Вот пусть Господь и держит тебя подальше от меня, Габриела, — подхватил Рикардо. — Я не тот человек, который тебе нужен. Я приношу одни лишь несчастья. Меня надо опасаться, как чумы. От меня следует бежать, как от огня.

Но Габриела, слушая его, лишь молча качала головой.

Глава 12

После размолвки с Илианой Рауль провел бессонную ночь, размышляя об их отношениях.

Илиана всегда казалась ему девушкой, сотканной из чего-то воздушного, невесомого — нежной, возвышенной, мечтательной. Но с недавнего времени в нее точно бес вселился.

Каждая их встреча завершалась теперь каким-нибудь конфликтом. Эти мелкие стычки и ссоры накапливали в обоих враждебное и недоверчивое отношение друг к другу, и уже неясно было, кто кого провоцирует на очередной конфликт.

Сперва Рауль во всем видел одну причину — болезнь Илианы, наложившую свой зловещий отпечаток на ее сверхчувствительную душу. Ее нервная возбудимость поначалу лишь настораживала его, но в последнее время стала раздражать.

...В глубине души он не мог не признаться себе, что некоторые упреки Илианы были справедливы.