Беллисима

—Не знаю, — лениво ответил Бейби, — кажется, я ушел прежде. Он вроде собирался ждать этого Лопеса....

Кто был тот человек и он ли взял со стола папку — оставалось только гадать.

На следующее утро Линда была вынуждена сообщить об исчезновении папки Лопесу.

—Не может быть, Миранда, — также растерялся Лопес. — Ты понимаешь, что это значит?

—Отлично понимаю, — Линда горько вздохнула. — Мне придется за это отвечать. Какой-то подлец выкрал папку с моего рабочего стола.

—Ситуация — хуже не придумаешь, — Лопес потер затылок, точно голова у него раскалывалась от боли. — Это всем нам может стоить работы.

—Ужасно, — проронила Линда.

Когда дочери, Ванесса и Мария-Фернанда, подступили к отцу с вопросом, правда ли то, о чем судачат в доме слуги, он, сделав вид, что не понимает, о чем идет речь, буркнул:

—Ну и о чем они судачат?

—О том, что мама, бросив все, ушла из дома! — выкрикнула Ванесса.

Оттягивать объяснение дальше было невозможно, но как объяснить поступок жены, Федерико толком не знал. Письмо, которое она оставила ему, было полно сумбурных намеков и оскорблений, но что послужило причиной ее отъезда и надолго ли она уехала — об этом Эльвира не писала.

—Знаете, девочки... человеку иногда хочется побыть одному... Мама ваша вернется... — запинаясь, произнес Федерико.

—Она вовсе не одна, я уверена, — с вызовом вставила Ванесса. — Мама нашла себе что-то более интересное и весело проводит время.

—Я не позволю тебе оскорблять мать! — суровым тоном сказал Линарес.

—А я никого не оскорбляю. Я говорю то, что думаю, — нимало не смутилась Ванесса.

—Ты... — у Федерико горло перехватило от возмущения. — Ты-то уж молчи. Она, скорее всего, из-за тебя и ушла от нас. Ты последнее время где-то пропадаешь до глубокой ночи, приходишь пьяная...

—Это только лишний раз говорит о том, что в доме невыносимая атмосфера, вот каждый и спасается, как может, — с горечью усмехнулась Ванесса.

Ванесса верно почувствовала, что отец только разыгрывает возмущение и только делает вид, что пытается подавить тревогу, якобы имеющую место из-за исчезновения жены.

На самом деле он, хоть и был смущен ее решительным и странным поступком, в глубине души почувствовал облегчение. Теперь у него как бы развязаны руки. И Федерико Линарес мог наконец сделать то, о чем только мечтал все долгие годы, - прийти к Консуэло.

...Для Консуэло его появление было неприятной неожиданностью, и она с порога огорошила бывшего возлюбленного горькой отповедью:

—Как ты посмел прийти сюда? Ты уже однажды чуть было не разбил мою жизнь! Так что тебе надо еще? Мне нет нужды в твоем раскаянии. Ты растоптал мою любовь много лет тому назад. Уходи, я не хочу видеть тебя!

Федерико Линарес открыл рот, чтобы сказать ей о том, что он никогда не переставал сожалеть о случившемся и любить ее, но тут в дом вошла Габриела. Увидев Линареса в своем доме, она побледнела.

—В чем дело? Что-то случилось с Рикардо?

Консуэло и Федерико переглянулись.

—Нет, дорогая. Сеньор Линарес пришел к тебе по делу!

Габриела тут же успокоилась.

—Неужели что-то не так с новыми моделями? — спросила она Линареса.

—Нет, Габриела, — вдруг решившись, заявил Линарес. — Я пришел не к тебе, а к твоей маме.

—Нет-нет, — не менее решительно возразила Консуэло. — Какие у нас с вами могут быть дела? К тому же, — в эту минуту она услышала, что в дверь стучат, — к нам гости...

«Гостем» оказался не кто иной, как Рикардо. Увидев его, Консуэло подумала, что, раз уж все так сложилось, ей не следует больше запираться.

—Хорошо, — сказала она, переводя взгляд с Габи на Рикардо, — я скажу вам обоим, что вам давно следовало знать. Сеньор Линарес и я... мы когда-то любили друг друга и были близки...

- Я об этом знаю, — прервал ее Рикардо.

Зато Габриела смотрела на Линареса и свою мать расширенными от изумления глазами.

- Я плохо поступил с твоей мамой, Габриела, - снова вступил в разговор Линарес, - и рскаялся в этом... Умоляю, простите меня. Я тогда сам не знал, что делал. Предал свою единственную настоящую любовь. Этот поступок изуродовал всю мою жизнь. Простите.

—Довольно, сеньор Линарес, — тихо проговорила Консуэло. — Умоляю вас, не надо ворошить прошлое; Что было, то сплыло. Вам теперь следует уйти.

—Неужели ты все знал? — спросила у Рикардо Габриела, когда они остались одни.

—Да. Когда отец рассказал мне об этом, я был просто потрясен. Конечно, он ужасно обошелся с Консуэло. Но это была ошибка молодости.

—Та-ак, — с глубокой грустью произнесла Габриела. — Наверно, и обо мне ты когда-нибудь скажешь: это была ошибка молодости.

—Нет-нет! — горячо возразил Рикардо. — Не говори так! Я люблю тебя! Я счастлив, как никогда! Счастлив, как будто у меня выросли за спиной крылья! Как будто я куда-то лечу!

—Головою в пропасть, — мрачно закончила Габриела. — Мы оба летим куда-то в пропасть.

Рикардо засмеялся.

—О какой пропасти ты толкуешь, Габи! Какой сумбур в этой красивой головке! Мы с тобой будем еще счастливы, как никто на свете!

—Тогда зачем ждать? — подступилась к нему Габриела. — Если ты так меня любишь, женись на мне!