Беллисима

Артуро все видел. Он понял, что Миранда была права: Габи только пытается защититься от Рикардо, ей нет дела до чувств человека, который, чтобы дать ей эту защиту, готов жениться на ней. Это будет бесполезная, бессмысленная жертва. Как только Рикардо удалился, он сказал об этом Габриеле.

— Ты прав, — горестно призналась она, — я совсем не думаю о тебе, о том, что ты живой человек, заслуживающий самой прекрасной любви... А я не люблю тебя. Я просто схожу с ума от горя, я пытаюсь заслониться от него тобой. Прости меня. Останемся просто друзьями.

Глава 17

Эльвира, нагостившись у своей сестры Росы в Майами, прилетела домой. Она вынуждена была захватить с собой и Росу, которой казалось, что сестра что-то скрывает от нее. Едва речь заходила о ее дочерях, Патрисии и Илиане, Эльвира переводила разговор на другое, и в конце концов Роса почувствовала необходимость повидаться со своими дочерьми, чтобы выяснить, все ли с ними в порядке...

Пока Роса обнимала своих дочек, обрадованных ее приездом, Эльвира решила переговорить с Федерико, который конечно же ожидал от нее объяснения причин ее внезапного отъезда.

Чтобы муж не нападал на нее, Эльвира, как всегда, сама перешла в наступление.

Она принялась во всем винить его, Федерико, припомнила ему его связь с этой плебейкой — швеей Консуэло, в очередной раз выговаривать ему за то, что он взял на работу в «Тропибеллу» свою доченьку Габриелу, которая, конечно, ему дороже законных дочерей.

— Ты попал в западню, которую устроила тебе эта швея, — заходясь в праведном гневе, кричала Эльвира. — Ты поверил ее небылицам! Да кто же знает настоящего отца этой девчонки!

—Не смей говорить в таком тоне о Консуэло, — презрительно возразил Федерико. — Если я в чем-то и уверен, так это в ее честности, чего не могу сказать о тебе...

Удар попал в цель. Эльвира, смущенная его проницательным взглядом, притихла.

—Ты меня оскорбляешь, — неуверенно проговорила она.

—Да что ты? — удивился Федерико. — А я-то думал, что все, что бы я ни делал, совершенно не трогает тебя.

—Это так, — нехотя признала Эльвира. — Но ты можешь делать все что хочешь, только бы это не нанесло вреда репутации нашего семейства. Я не позволю другой женщине занять мое место.

—Ни Консуэло, ни моя дочь ничего не станут просить у меня, — с горечью сказал Федерико. — Для них обеих было бы оскорблением, если бы я предложил им свою помощь...

—Вот и отлично, — едко проговорила Эльвира. — Очень рада это слышать. Я ухожу успокоенная...

Эльвира не заметила, как какая-то фигура, когда она уже была на пороге, отскочила от двери.

Это была ее дочь Ванесса. Она не пропустила ни одного слова из этого разговора.

Ванесса стрелой понеслась наверх. Ей хотелось тут же поделиться с сестрой и кузинами новостью, которую она только что подслушала.

Эльвира Линарес, то и дело налетая на своего мужа с упреками и обвинениями в том, что это по его милости семья у них не сложилась, на самом деле не чувствовала себя столь уверенно, как это привыкла демонстрировать.

Дело в том, что на душе у нее лежала тайна, о которой случайно знал только один человек из семьи Линаресов — Аурелио.

Раскрытие этой тайны угрожало не только ее собственному благополучию; оно могло разрушить ее отношения с единственным существом на свете, которое Эльвира любила беззаветно, — с ее сыном Рикардо.

Она часто возвращалась мыслями к событиям двадцатипятилетней давности, к тому горестному дню, когда возлюбленный, узнав о ее беременности, отказался от нее и потребовал, чтобы она вышла замуж за влюбленного в нее богача Линареса, чтобы прикрыть свой грех.

Как ни горько было Эльвире отказаться от мечты соединить с любимым свою жизнь, она была вынуждена принять его совет, чтобы не остаться одной с ребенком на руках.

Федерико, человеку наивному и благородному, ни разу не пришло в голову, что обожаемое им дитя — не его сын, но его брат Аурелио не поверил в «преждевременные» роды невестки и заподозрил, что тут дело не ладно.

Опасаясь разоблачения, Эльвира принялась собирать сведения о самом Аурелио — она всегда подозревала его в нечистых делах. Вскоре она уже знала о нем так много, что в любую минуту могла заткнуть ему рот, если он вздумает поделиться своими подозрениями с ее мужем.

Она уже не боялась его намеков. Напротив, как-то раз, выслушав их, вдруг заявила, что да, Аурелио прав, Рикардо — не сын его брата, но что и он, Аурелио Линарес, вовсе не тот, за кого себя выдает: не скульптор, не честный бизнесмен, а делец наркобизнеса.

Аурелио не стал отрицать этого. Что же, можно считать, они обменялись тайнами. Им обоим имеет смысл держать язык за зубами.

...Вернувшись домой, она не ожидала встретить здесь Аурелио. Она знала, что у него какие-то сложности с полицией, которой удалось накрыть крупную партию наркотиков, — Аурелио тогда, сумел выскользнуть из-под обвинения в принадлежности этой партии ему и надолго исчез. Но вот он снова появился, зажил в доме на широкую ногу, якшается Бог весть с кем, — стало быть, дела его поправились.