Белое дело в России, 1920–1922 гг.

Однако не все сельскохозяйственные кооперативы отличались заботой о земледелии. «Крестьянский путь» несколько раз публиковал пример, когда кооперативы существовали только «на бумаге», получая кредиты под несуществующие проекты, действовали со спекулятивными целями[932]. Характеризуя работу крымской кооперации, следует отметить, что попытки каким-либо образом наладить нормальную сельскохозяйственную жизнь, помочь в земледельческих работах, организовать культурно-просветительскую деятельность не дали значительных результатов.

Сам характер, например, тех же финансовых операций Мелитопольского союза свидетельствует о стремлении таврического крестьянства сохранить то, что уже имелось (рост страхования имущества и скота), осторожно подходя к кредитам на хозяйственные цели, не ожидая скорого покрытия их и понимая, что прибыль от обесценивавшихся денег Правительства Юга России будет гораздо меньшей, чем можно было бы ожидать в действительности, в случае нормальных рыночных отношении и хозяйственных связей.

Несмотря на чисто хозяйственную деятельность большинства таврических кооперативов, местные структуры «Центросоюза», «Днепросоюза» продолжали поддерживать связи с Советской Россией. Политическую сторону подобных связей обрисовал в своих мемуарах генерал П. Н. Врангель: «Еще в период 1919 г., когда во власти Добрармии находились города Одесса, Киев, Харьков, было документально установлено, что «Центросоюз», «Центросекция» и «Днепросоюз» являются контрагентами советского правительства… Осмотром книг «Центросоюза» и Харьковского отделения Московского Народного Банка было установлено, что «Центросоюз» получил 50 млн рублей от советского правительства, а в местных складах «Центросоюза» были обнаружены товары, заготовленные для Советской России.

Из других кооперативных организаций особенным вниманием советской власти пользовались «Центросекция» (кооператив для рабочих), «Днепросоюз» и «Здравсоюз», которые получали крупные субсидии от советов. В «плане общей работы на 1920 г.» («Центросоюза») …были указаны следующие задачи: 1. закупка сырья и отправка такового в необработанном виде в северные губернии и за границу; 2. выработка фабрикатов и отправка их на север для дальнейшей обработки на фабриках «Центросоюза»; 3. окончательная обработка продуктов и отправка их в готовом виде в Северную Россию… Декретом Советского правительства от 20 марта 1920 года все кооперативные организации советской России обращены были в «потребительские коммуны». Та же участь постигла и главное управление «Центросоюза», находящееся в Москве, которое было обращено в главный орган снабжения Советской России… на некоторое время сохранила свою самостоятельность лишь заграничная организация этого союза («Иноцентр»), находящаяся в Лондоне и возглавляемая Беркенгеймом, Зальгеймом и Ленской, а также и контора, находящаяся в Крыму.

При таких условиях казалось бы естественным, хотя бы во имя сохранения остатка кооперации от полного поглощения ее большевиками, обращение лондонского «Иноцентра» к сотрудничеству с Русской армией. На деле вышло обратное, и Беркенгейм при приезде в июне 1920 г. в Лондон советской делегации, возглавляемой Красиным, Ногиным и Разумовским, вошел с ними в соглашение и предложил оказать содействие в заключении торгового договора с Советской Россией.

Этот последний факт выявил политическую физиономию «Центросоюза», крымские представители которого заверяли в преданности своей Правительству Юга России. Им же объясняется скрыто недоброжелательный отпечаток, который лежал на так называемой неторговой деятельности «Центросоюза», на которую сей последний ассигновал 1/2 % со всех своих торговых оборотов. Эта «неторговая» деятельность выражалась в организации библиотек, просветительных лекций, в книгоиздательстве и приняла довольно широкие размеры.

По оставлении нами Родины, некоторые из лиц, игравших видную роль в учреждениях «Центросоюза», обосновавшихся на территории, принадлежащей ВСЮР и Русской армии и пользовавшихся влиянием в общественных кругах, как то: Марк Ефимович Кузнецов (старый деятель «Центросоюза») по партийной принадлежности «меньшевик», Бронислав Юльевич Кудиш (член «Днепросоюза» и представитель центрального союза кооперативов «Центросоюза»), по партийной принадлежности большевик-коммунист, подвергшийся аресту в 1919 г., Евгений Федорович Филиппович (член «Днепросоюза» и староста украинского «Центросоюза») по партийной принадлежности с. д. – украинец, оказались в составе советского представительства в Константинополе, а коллеги их по тому же «Центросоюзу» заполнили собой места советских представителей, начиная от Трапезунда и Зундгулака до Лондона включительно. 25 сентября было приступлено к расследованию деятельности этих лиц и произведен был ряд выемок, вызвавший среди упомянутых кругов сильный переполох…»[933].