Белое дело в России, 1920–1922 гг.

Примечательна характеристика белого Забайкалья, данная российским диппредставительством в Зарубежье в период лета – осени 1920 г. Его оценка сводилась к следующему: атаман Семенов осуществляет власть на Востоке России, но при этом должен координировать свои действия с генералом Врангелем, как фактическим преемником всероссийской власти; наиболее важная задача Семенова – не допустить ограничения российских интересов в Монголии и в северо-западной Маньчжурии. Некоторое непонимание вызывали и переговоры с представителями ДВР. Однако в этом не содержалось серьезных противоречий. Российский посол в Токио В. Н. Крупенский телеграфировал Гирсу (8 октября 1920 г.) о специфике ситуации, в которой происходило «признание Семеновым генерала Врангеля». По его оценке, переговоры, которые велись с делегацией ДВР, выглядели как «простой маневр, имевший целью облегчить ему вывести армию из опасного растянутого положения и сосредоточить ее между Маньчжурией и Читой, что теперь выполнено». Будучи осведомленным о японских планах в отношении Дальневосточного региона, Крупенский отмечал, что «отношение к Семенову японцев стало отрицательным, так как они теперь явно поддерживают владивостокское правительство и стремятся к объединению его с верхнеудинским с целью образования буферного государства». Еще в 1918–1919 гг. российский посол выражал необходимость развития сотрудничества Омска с САСШ, вопреки японским интересам на Дальнем Востоке.

Другой проблемой, отмеченной Крупенским, являлось недовольство «каппелевцев» политикой Семенова: «Генералы Лохвицкий и Дитерихс, само собой разумеется, настроены против атамана»[975]. Специфика интриги «каппелевцев» состояла еще и в том, что один из ее инициаторов, генерал Лохвицкий, проживая в Харбине, представлялся в качестве «назначенного Врангелем командующего Русскими войсками». Военный представитель при Врангеле, майор Такахаси предупреждал, что такое «раздвоение военной власти на Дальнем Востоке неизбежно отразится пагубно на нашем деле». 23 октября 1920 г. из Харбина в посольство в Пекине и далее, по каналам дипломатической почты, было отправлено заявление-обращение к Врангелю, подписанное генералами Хорватом и Дитерихсом, а также «представителем командарма» генералом Лохвицким и председателем Восточного государственного объединения С. В. Востротиным (бывшим Представителем Верховного Уполномоченного на Дальнем Востоке в высших государственных установлениях), выражавшим интересы «несоциалистической общественности». Обращение исходило из тезиса, что «после падения правительства Колчака на Дальнем Востоке единой власти нет. Пять областей края (Приморская, Амурская, Камчатская, западное и юго-восточное Забайкалье. – В.Ц.) различны в своей политической власти».

В отношении власти Семенова отмечалось, что он, «согласно акта Колчака от 4 января, принял от него полноту гражданской и военной власти на Дальневосточной окраине, впредь до распоряжений генерала Деникина, ныне – преемственно – Ваших (т. е. Врангеля. – В.Ц.)». Вместо того чтобы, как считали подписавшие обращение, полностью координировать свои действия с белым Югом (фактическим центром всероссийского Белого движения), атаман начал переговоры с «социалистами-коммунистами и передал гражданскую власть Читинскому Областному Народному собранию с преобладающим социалистическим составом, чем внес смущение в ряды армии и, в связи с его прошлой незакономерной деятельностью, вызвал недоверие к себе антибольшевистских группировок и отрицательное отношение многих представителей союзных стран».