Белое дело в России, 1920–1922 гг.

Хотя история не рассматривает ситуации, связанные с «если бы», тем не менее барон имел бы шансы на развитие своих успехов, оставаясь в Монголии. Авторитет «освободителя», «спасителя Богдо-гэгэна» еще долго ставил бы его «выше критики» у большинства монголов и русских колонистов. Данный статус следовало для этого всячески поддерживать и не торопиться «железной рукой» наводить порядок в столице. Нельзя признать обоснованной точку зрения, что барон и его воины стали «в тягость» монголам из-за того, что требовали для своего содержания слишком много мяса – вряд ли они «потребляли» больше продуктов, чем экспедиционный корпус 5-й советской армии в 10 тысяч человек или 15-тысячный китайский оккупационный отряд, учитывая и то, что цены на мясо в Монголии были заметно ниже, чем в ДВР или Северном Китае. Неправомерна и господствовавшая в советской историографии точка зрения, согласно которой монгольский народ сразу поддержал революционное правительство в Алтан-Булаке. Конечно, отталкивали излишняя резкость и грубая прямолинейность барона и его подчиненных, а на этом «фоне» росла привлекательность его противников – «красных монголов» и стоявшей за ними Советской России, но образ «национального героя» вряд ли мог замениться образом «врага» за несколько месяцев.

Вполне возможно, что и Урга, и Азиатский корпус могли стать новыми военно-политическими центрами Белого движения. Ведь Унгерну подчинялись и отступившие в Монголию части бывшего Семиреченского и Туркестанского белых фронтов, и повстанцы – участники Западно-Сибирского восстания (отряды Кайгородова, Бакича, Казагранди, Кузнецова, Шубина, Тапхаева и др.). По точной оценке начальника Осведотдела войск Горно-Алтайской области поручика К. Носкова, «в приграничной полосе Китая, пользуясь защитой международных законов и в то же время нарушая их, стали формироваться мелкие партизанские отряды для борьбы с большевиками. Эти отряды, появляясь в русских приграничных районах, сильно тревожили большевиков, парализовали все их торговые сношения с Китаем и являлись постоянным возбуждающим ферментом для сибирского населения приграничной полосы и даже во внутренних областях Сибири».

Помимо Центральной и Восточной Монголии, определенные надежды возлагались в 1921 г. на Западную Монголию и Северо-Западный Китай (Синьцзянский округ). Сюда после поражения Восточного фронта в январе 1920 г. перешли остатки Отдельной Семиреченской армии под общим командованием генерал-майора, атамана Б. В. Анненкова. Несмотря на очевидность военных неудач, атаман семиреченских казаков в своем приказе (№ 14 от 1 января 1920 г.) отмечал возможность продолжения вооруженной борьбы, связывая ее с ростом повстанческого движения в России: «Успех красных на нашем Восточном фронте еще не означает полной победы большевизма. Сибирь еще не испытала и не узнала, что такое большевизм. Центральная Россия почти два года несет иго большевизма, и почти ни одно перехваченное радио большевиков не пропускает упомянуть о крупном восстании то в одном, то в другом конце Европейской России…, о полном падении советской власти в Ферганской области…, что японцы уже начали свои действия против большевиков. Пусть каждый из нас помнит, что мы боремся за восстановление Права и Закона, и пусть каждый помнит, что в этом деле с нами Бог».

Семиреченская армия и тысячи беженцев из России отступили на территорию китайской провинции Синьцзян и там вынуждены были разоружиться, но для Анненкова это еще не означало окончания сопротивления. Отличавшийся характерной для многих бывших младших командиров Российской Императорской армии, выдвинувшихся на командные посты в период гражданской войны, инициативностью, Анненков с первых же месяцев пребывания в Синьцзяне стремился к проведению военных акций на территории РСФСР. В апреле – мае 1920 г. анненковцы захватили и удерживали стратегически важный горный перевал Сельке Джунгарского Ала-Тау на границе Советской России и Китая. Летом 1920 г., разместившись в г. Урумчи, Анненков добился от губернатора Синьцзяна Ян-Цзун-Сина, депутата центрального парламента Ли-Чжун-цина, ощутимых гарантий по части снабжения и финансирования своих отрядов (за исключением сохранения оружия).