Белое дело в России, 1920–1922 гг.

Господа, я зову вас всех идти объединенно вместе с нами, с Приамурской государственностью. Покажите вы вашим личным поведением, вашей службой, хотя бы в рядах войск, в рядах специальных дружин, покажите пример народу – он пойдет, поверьте, за вами, но он ждет. Это потому, что его и в 17-м году интеллигенция потащила в пропасть, а теперь он ждет, что интеллигенция выведет его из этой пропасти. Раз флаг Святой Великой идеи выдвинут, то за ним первыми должны пойти действительно интеллигентные массы России, и вы есть тот небольшой клочок интеллигенции, который остался и который должен показать этот пример…»[1190].

После сентябрьских боев, ввиду начавшегося наступления войск ДВР на Приморье и роста партизанского движения, остро встал вопрос резервов. 26 сентября, Указом № 49, до 1 января 1923 г. прекращались только что начавшиеся занятия во всех высших учебных заведениях Приморья. Студенты Восточного института, юнкера Корниловского военного училища на о. Русский, гардемарины Морского Корпуса и кадеты эвакуированного во Владивосток Хабаровского Корпуса должны были пополнить ряды Земской Рати. «Все силы молодой интеллигенции должны быть отданы высшей общей народной цели – отстоять его Веру, отстоять его свободу…». Немедленному призыву подлежали также офицеры запаса. Таким образом, Правитель этим указом «отказался» от установленного в Приморье добровольческого принципа комплектования. Малочисленность Земской Рати и отсутствие надежд на скорое пополнение ее рядов за счет повстанцев оказались крайне негативными факторами для судьбы белого Приморья.

В течение двух недель во Владивостоке должны были собраться 4000, а в Никольск-Уссурийске – 700 ратников. Собранные пополнения составляли бы Резерв Земской Рати, из которого периодически должны были отправляться на фронт маршевые роты. Снабжать Резерв обязывались городские магазины и лавки, а финансирование обеспечивал бы создаваемый за счет частных торговцев, кооперативов и банков фонд в размере 8 млн 500 тысяч золотых рублей. «…Призывая русскую интеллигенцию к выполнению настоящей исключительной повинности, сознаю тяжесть ея, но твердо верю, что только самоотверженным служением… Великой и Святой Идее освобождения нашей Родины из когтей антихристовых сынов лжи мы окажемся достойными перед Всемогущим Творцом заслужить милость прощения общего греха земли, и Господь снова благословит народ свой к восхождению по истинному пути Христову для процветания в будущем Великой Святой Руси под историческим национально-религиозным стягом: «Вера, Царь и Народ». На следующий день была объявлена также мобилизация всех проживающих в Приморье казаков, независимо от Войска[1191].

Однако объявленная мобилизация не оправдалась. Во Владивостоке был сформирован офицерский батальон резерва, но на фронт из города прибыли только 176 человек, а из Никольск-Уссурийского – 200.

Не оправдались и надежды на рост повстанчества в тылу ДВР. Здесь основное внимание уделялось работе Амурской военной организации (АВО). Сведения о ее деятельности незначительные, но, согласно имеющимся данным, АВО стала формироваться еще в 1920 г., после отступления части «непримиримых» амурских казаков в Китай. Верховное руководство организацией осуществлял генерал-лейтенант Е. Г. Сычев, избранный в 1921 г. заместителем Войскового атамана Амурского казачьего войска на Чрезвычайном круге, состоявшемся в китайском городе Сахаляне. По советским сведениям, попытки создания подпольных структур в Благовещенске предпринимались начиная с апреля 1920 г. (как отмечалось в приговоре Военно-революционного трибунала от 15 апреля, в городе была ликвидирована организация, пытавшаяся поднять «белогвардейско-японский мятеж»). И хотя в самом Благовещенске рассчитывать на успех повстанчества не приходилось (здесь располагалась крупная военная база НРА ДВР), в пределах Приамурья повстанческие ячейки могли рассчитывать только на поддержку казаков.

Госполитохрана ДВР отмечала попытки организации восстания в крае и весной 1921 г., что, очевидно, координировалось планами атамана Семенова, поддерживавшего генерала Сычева. Летом – осенью 1921 г. для организации повстанческих ячеек АВО получала указания и финансирование уже из Владивостока, от Меркуловых. На массовое восстание в тылу ДВР и, как минимум, на проведение активных диверсий по линии железной дороги, рассчитывали также и во время Хабаровского похода.