Белое дело в России, 1920–1922 гг.

Значительные проблемы у белой власти возникали из-за слабости управления на контролируемых территориях. Например, на Украине, до момента занятия ее войсками ВСЮР, сменилось на протяжении 1917–1919 годов четыре политических режима (власть Временного правительства, Центральной Рады, гетмана П. Скоропадского, Украинская Советская Республика), каждый из которых стремился к установлению собственного аппарата управления. Это затрудняло оперативное проведение мобилизаций в Белую армию, борьбу с повстанческим движением, реализацию принимаемых законов, разъяснение населению политического курса Белого движения и в целом лишало его необходимой социальной опоры.

Нельзя согласиться с тем, что противостоящий Белому движению партийно-советский режим был лишен вышеуказанных противоречий в той или иной форме. Завершая монографию, имеет смысл, очевидно, остановиться и на некоторых критических оценках Белого движения.

В частности, за последние годы в исторической литературе и, особенно, в исторической публицистике, очевидно стремление обозначить те или иные «причины поражения Белого дела». Но если разобраться, то суть почти в каждой из них является в той или иной степени спорной.

Один из таких, сущностных, тезисов основан на том, что «у белых отсутствовала политическая программа», она носила «аморфный, неопределенный характер». Да, программы в ее понимании как некий набор «политических и экономических пунктов», у белых не было. Однако подобная форма изложения программных установок принципиально была для «белого лагеря» гораздо менее приемлема, чем для их политических противников, как известно, оставивших в истории множество более или менее кратких декретов, обращений, политических прокламаций и т. д.

Теоретические разработки Белого движения (практически во всех областях внутренней и внешней политики) были весьма обширные. Этим занимались многочисленные Комиссии, составленные из профессиональных экспертов-юристов, экономистов, политических и общественных деятелей. Работа некоторых из этих Комиссий рассматривалась в данной монографии. В случае реализации, разработанные ими проекты должны были стать фундаментальной основой для будущей Российской Государственности, ее экономической системы, национальной идеологии. Суть данных проектов рассматривалась на протяжении всех четырех книг монографии, в специальных разделах, поэтому повторяться в «Заключении» нет необходимости.

Вот как, например, оценивал Деникин законопроект аграрной реформы, выработанный Комиссией проф. А. Д. Билимовича: «…при всех его спорных сторонах, он (законопроект. – В.Ц.) представлял попытку проведения грандиозной социальной реформы и, если бы был осуществлен до войны и революции в порядке эволюционном, законным актом монарха, стал бы началом новой эры, без сомнения предотвратил бы революцию, обеспечил бы победу и мир и избавил бы страну от небывалого разорения». Очевидно, нужно было и идти на определенные уступки «ожиданиям» крестьянства, поскольку, как продолжал Деникин, «маятник народных вожделений качнулся далеко в сторону, и новый закон не мог бы уже оказать никакого влияния на события»[1254].

Однако популяризации работы этих Комиссий было недостаточно. Пропаганды, отличающейся доступным, понятным для массы населения «языком», явно не хватало. Наиболее распространенным «образчиком» пропаганды был плакат-портрет, изображающий копию с фотографии того или иного военного командира (от адмирала Колчака до генерала Мамантова). Распространенными были и плакаты антибольшевистского содержания, показывающие, например, «зверства чрезвычаек». Это была пропаганда с заведомо негативной оценкой противника, но практически ничего не предлагавшая в качестве альтернативы. Средств же, демонстрирующих содержание (хотя бы краткое) политических и экономических программ Белого дела, было также недостаточно. Не хватало и брошюр, подробно разъясняющих те или иные программные вопросы. Крайне негативно на идеологической работе сказывалось отсутствие лиц, кто был бы заинтересован в ее эффективности. Профессиональные качества многих сотрудников Отдела пропаганды были весьма низки.

Еще одна черта, отмечаемая в качестве ведущей в числе причин поражения Белого дела, – слабость местных властей. Но и в этом факторе все относительно, поскольку в Сибири, например, политический режим в большинстве регионов сменился лишь дважды (советская власть и власть антибольшевиков и белых). История гражданской войны содержит немало примеров, когда состав аппарата, технический персонал структуры местного самоуправления просто передавался от земств к советам и обратно, при «смене власти» в ходе военных действий, и местные структуры возобновляли работу, всего лишь «сменив флаг» на фронтоне. Каждая новая власть, как правило, относилась к предыдущей по принципу «тотального отрицания» всех тех законов и подзаконных актов, которые ею же были изданы ранее. О какой-либо преемственности права в условиях жесткого противостояния гражданской войны говорить не приходилось.