Белое движение. Исторические портреты. Том 2

Как потом оказалось, деревня Дрокино была занята подошедшим авангардом регулярной Красной Армии. Его силы были слишком малы, чтобы перерезать дорогу белой колонне, но и белые стрелки находились не в том состоянии, чтобы суметь выбить красных из деревни одним решительным ударом. В результате бой вылился в многочасовую перестрелку. Вскоре прибавился ещё и обстрел со стороны Красноярска. Но две наиболее боеспособные дивизии белых, Уфимская и Камская, приняли удар на себя и, прикрывая общее отступление, дали возможность пройти всем тем, кто не хотел сдаваться.

Под перекрёстным огнём по ровному заснеженному полю между предместьями города и деревней нестройно поползли многочисленные санные обозы вперемежку с частями. В то же время огромное количество отчаявшихся солдат, иногда даже целые части, бросали оружие и шли в Красноярск сдаваться. Потери оказались огромны, по некоторым данным, после Красноярска в строю осталось меньше половины армии.

Как только завязался бой, генерал Каппель лично возглавил небольшую группу кавалеристов своего конвоя (по оценке очевидцев - не более чем в 30 человек) и с нею решил атаковать во фланг засевших в Дрокино красных. Но лошади завязли в глубоком снегу, отряд уклонился от курса, заблудился и вышел в расположение своих войск лишь поздно вечером и далеко за Красноярском, так что в течение всего дня судьба Владимира Оскаровича оставалась для его подчинённых неизвестной. Не имея, таким образом, Главнокомандующего, Штаб фронта опоздал с выходом из вагонов и вместе с начальником Штаба генералом Богословским попал в плен к красным. Руководство прорывом в этой обстановке взял на себя командующий 2-й армией генерал Войцеховский. Он до последнего момента оставался в поезде, организуя и направляя вперёд все не желавшие сдаваться части. Наконец, уже в темноте, Войцеховский лично возглавил последнюю колонну из чинов своего Штаба и с нею завершил прорыв.

В ночь на 7 января такой же прорыв повторили и части 3-й армии, которыми временно командовал бывший начальник Штаба Каппеля генерал Барышников. Благодаря решительности и инициативе начальника Ижевской дивизии генерала Молчанова, 3-я армия обошлась гораздо меньшими жертвами. Но и ей не удалось миновать своей Голгофы: ещё раньше, при выходе из тайги на линию железной дороги, часть войск оказалась отрезанной красными авангардами. Затёртые среди бесконечных обозов, некоторые полки были уже не в состоянии оказать сопротивление и сложили оружие. Эта участь постигла и ряд частей 1-го Волжского корпуса: по некоторым данным, Симбирцы погибли целиком, из 13-й Казанской дивизии вышел только её начальник генерал Ястребцов со Штабом и адъютантами, и лишь 1-я Самарская дивизия, благодаря твёрдой воле своего молодого начальника генерала Н. П. Сахарова, сумела прорваться как организованное, боеспособное соединение. Прорвалась и значительная часть Волжской кавалерийской бригады во главе с её командиром генералом Нечаевым.

7 января, в день Рождества Христова, вышедшие из красноярской катастрофы части начали собираться в селе Чистоостровском на реке Енисее. Настроение у всех было подавленное, потери ещё не подсчитали, но уже стало известно, что они превосходят всё, чтотолько можно было предполагать. Кроме того, армия оказалась окончательно отрезанной от железнодорожной магистрали, которую чехи по специальному соглашению повсеместно передавали красным партизанам. Поэтому на совещании старших начальников было решено идти дальше кружным путём - вниз по Енисею и затем по льду порожистой реки Кан. Этот тяжелейший переход, совершенный 9-10 января и ставший потом для прошедших его легендарным, полковник Вырыпаев описывает следующим образом:

«Обыкновенно зимой таёжные охотники проезжали по льду реки до первой деревни Барги, 90 вёрст от деревни Подпорожной.