Белое крыло

Несколько дней Юрий провел в цехах экспериментальной судоверфи. Для него, рабочего-судостроителя, все здесь было и знакомым, и в то же время новым. Конечно, свою верфь Юрию было даже трудно сравнивать с прибалтийской, недаром она и называлась экспериментальной. Поражала и радовала механизация почти всего судостроения. Несколько дней провел Юрий там, но они оказались щедрыми и счастливыми для него, жаждущего познаний в яхтостроении.

Юрий разговаривал с рабочими, бригадирами, инженерами, смотрел чертежи, модели, макеты, строящиеся яхты. Когда он упоминал о том, что впервые собирается построить яхту класса "Дракон", никто на верфи не удивлялся.

- А почему вы хотите строить именно класса "Дракон"? - спросил один из инженеров.

- На яхте этого класса я участвую в гонках. Уже привык к "Дракону" и люблю его.

- Яхту для гонок? - инженер задумался. Помолчав, вдруг сказал: - Это сложнее! Но попробуйте, может быть, и получится. Многое зависят от расчетов, от умения, но кое-что и от счастья. Иногда спустишь на воду две, казалось бы, совершенно одинаковые яхты - и строились они одновременно, и материалы затрачены одни и те же - и вот одна, счастливая, пойдет - дух захватывает, а другая под такими же парусами не дает ходу, и маневренность отвратительная. Это так у рыбаков бывает. Сидят двое почти рядом. Один вытаскивает рыбку за рыбкой, а другой и клева не видит.

- Вы думаете, дело в счастье? - улыбнулся Юрий. - А может быть, дело в рыбаках, в опыте, в наживке?..

- Не берусь объяснить, но вот так бывает, - сказал инженер к попрощался. Все-таки попробуйте! Желаю успеха!

Отойдя на несколько шагов, он неожиданно обернулся.

- У нас были яхты, построенные во дворе простым плотничьим и столярным инструментом. И они участвовали в больших соревнованиях. Больше того, призерами на них рулевые выходили.

Сейчас, в самолете, Юрий вспомнил этого инженера с экспериментальной судоверфи. Странный какой-то инженер, даже суеверный, верящий в случайное счастье, хотя на верфи о нем отзываются как о крупном специалисте-судостроителе. А о яхтах, построенных во дворе простым ручным инструментом, он хорошо говорил. Его слова воодушевили Юрия. Значит, можно! Впрочем, это уже подтверждал старый мастер-самоучка, дедушка Андрей Рябов, подтверждал своей практикой, опытом, любовью к делу.

Технологию постройки яхты разрабатывали Юрий и Илья Андреевич вместе. Получив отпуск, Юрий ежедневно появлялся на верфи в обычное время начала рабочего дня. Он, как полагается, вычертил на плазе в натуральную величину теоретический чертеж будущей яхты. Были подготовлены основные материалы. Наконец яхта была заложена. И только тогда, простившись с родными, с экипажем "Звезды" и с Людмилой, рано утром Юрии не без тревоги уехал на аэродром. Собственно, оснований для тревоги не было. Кроме Клавдия Малыгина и Дениски, в добровольной яхтенной бригаде работали еще два умелых судостроителя с верфи и двое любителей-парусников. Все они были молоды, в возрасте Юрия, и одержимы идеей новой яхты. Можно было оставаться спокойным и потому, что постройкой руководил Илья Андреевич.

Причину скрытой тревоги не мог бы объяснить и сам Юрий. Может быть, она рождалась даже не постройкой яхты. Можем быть, это было просто волнение, обычное при отъезде, да еще после такого множества событий и переживаний. А может быть. Людмила?..

Людмила... До отъезда Юрия в Ленинград они три недели встречались почти ежедневно.

Юрий невольно улыбнулся, вспомнив их первое, такое необычное, даже смешное знакомство. Он - с Клавдием и Дениской на яхте, она - в одиночестве в волнах, на быстрине широкой реки. А потом - на прогулке, на крейсерской яхте, в компании веселых и шумных студентов. Он - рулевой, она - матрос. И ее слова после прогулки: "А если я не матрос, то и не приказывайте мне! И не проявляйте ко мне жалости! Я этого не люблю!"

Ее не так легко понять, эту девушку. Независимость и мягкая, светлая улыбка... Постоянная готовность к отпору и ласковые отношения с мальчишками на детской водной станции... Энергичные, быстрые, словно мужские, точные действия на яхте и легкость, женственность, свобода в танце... Смелые, почти бездумные прыжки с вышки в воду и нежное пожатие руки при встрече и прощании. Кто же ты, Людмила?..

Перед отъездом Юрий подолгу задерживался на судоверфи, на закладке яхты. Но и после вечерней работы тренировки на "Звезде" никогда не отменялись.

Если было очень поздно, Юрий отсылал Дениску домой, и на место второго матроса заступала Людмила.

Последние яхты возвращались с прогулок и тренировок. Река замирала. А яхта Вишнякова только лишь выходила из гавани.

После тренировки Юрий обычно шел проводить Людмилу.

Они еще мало знали друг друга. У них даже было мало общих знакомых. И казалось, им не о чем разговаривать. Часто они шли молча, не вспоминая неделю-две назад просмотренные кинофильмы и прочитанные книги. Они не расспрашивали друг друга о родственниках, не рассказывали о прошлогодних отпусках и поездках и не откровенничали, делясь мечтаниями о будущем.