Белое на Черном (сборник стихотворений)

Иначе он жить не умет.

Как маятник бродит по свету

И пишет, о том и об этом.

Прочти, урони хоть слезинку.

Ему важно знать, что не зря,

При свете своей керосинки,

Он пишет стихи для тебя.

«Почему так на сердце тревожно…»

Почему так на сердце тревожно?

От чего мне так грудь разрывает?

На душе так печально и сложно.

Я забыл, как иначе бывает.

Почему не звонят и не пишут?

От чего все так быстро забыли,

Как мы бегали вместе по крышам,

Как смеялись, кутили и пили?

Почему мне так сложно смириться,

Невозможно все в миг отпустить?

Для чего продолжаю молиться,

Для кого продолжаю любить?

Где мой маленький солнечный лучик?

Почему не пробьется, в окошко,

Сквозь тяжелые, серые тучи.

Подарил бы мне света немножко.

Этот свет мне бы так пригодился.

Путеводным в ночи огоньком,

Он провел бы меня сквозь границы,

Что я сам беспричинно возвел.

Почему так на сердце тревожно?

От чего мне так грудь разрывает?

От того что один, и так сложно,

Вспомнить как по-другому бывает.

«Презрев чей-то крик – невозможно…»

Презрев чей-то крик – невозможно!

Из-под снега пробились цветы.

Значит мы с тобой тоже сможем,

Дотянуться до нашей мечты.

Значит нам с тобой нет преграды,

Достучаться до звезд и сиять.

Знай, нет более ценной награды,

Чем с тобой по тропинкам гулять.

Прокричат перелетные птицы,

С южных стран возвратившись домой:

– «Вам весна растопила границы!

Окунайтесь скорей с головой».

Солнце жаркое греет нам кожу.

Серый снег отступил и исчез.

Значит мы с тобой точно сможем

Дотянуться до самых небес.

«Когда мне молвят – до свидания…»

Когда мне молвят – до свидания,

Я говорю в ответ – прощай.

Мне жизнь, давно уж в назидание,

Советы выдала на чай.

И душу больше не калечат,

Ни замолчавший телефон,

Ни та, что пропустила вечер,

Ни вдруг угасший разговор.

Не удивляет ни на йоту

Когда бываю позабыт,

И одиночество в субботу

Воспринимается как быт.

И не пришедшие на встречу

Или сбежавшие скорей,

Меня волнуют даже меньше

Чем сводки желтых новостей.

Вся жизнь – пустые обещания.

Слова наполнены водой.

Когда мне скажут – до свидания,

Я помотаю головой.

«Смотрю на мир открытыми глазами…»

Смотрю на мир открытыми глазами.

Смотрю на мир, его не узнаю.

Он мне поет другими голосами

И вместе с ним, я другим голосом пою.

Я вижу то, что раньше было скрыто.

Моим неведеньем, порочной слепотой.

Я думал, что иду, под руку с тяжким бытом,

А сам все это время, шел рядышком с мечтой.

Я вижу новый мир, а он ведь не менялся.

Он был таким всегда, задолго до меня.

Как жаль, что я, уж слишком быстро сдался,

И прожил столько лет, в неведенье за зря.

Я мог бы наверстать упущенное время.

Вонзиться в этот мир, в пламени огня.

Но время ускользнуло, пропало то мгновенье,

Когда еще возможно, все начинать с нуля.

И сняв очки я снова, вернусь в уклад привычный.

Все новое исчезнет, но старое вернется.

Я проживу свой век, усталый и обычный.

И даже буду счастлив, ведь что мне остается?

«Спросил меня однажды нищий…»

Спросил меня однажды нищий,

Седой, беззубый человек.

Что юноша ты в жизни ищешь?

Чего еще у тебя нет?

Не уж то обделен ты хлебом,

Иль солнышка не достает?

А может не хватает неба,

Аль кто-то в гости не зовет?

Куда бежишь глядя под ноги?

Что ждет тебя в конце пути?

Пройдя все пыльные дороги,

Что ты надеешься найти?

Везде и всюду ждешь подачку,

Считая жизнь несправедливой.

Ты сам себе устроил скачку.

Не успеваешь быть счастливым.

Ты подойди ко мне поближе.

Смотри, хоть я копаюсь в грязи,

Я красоту повсюду вижу,

Ценю ее и улыбаюсь.

Танцуй

Громче оркестр, песня лейся!

Сойди с ума моя родная.

Танцу, танцуй, танцуй и смейся!

Сегодня ты царица края.

Стучи по полу каблучками

Смелей! Смелей! Смелей! Смелей!

Чтоб ярко искры засверкали

И подожгли сердца людей.

Пляши! Огнем пылая алым.

Кружи! Кружи! Кружи! Кружи!

Будь самой лучшей, самой-самой.

Все напускное сокруши.

Пусть демоны в глазах сверкают.

Быстрей, быстрей еще быстрей!

И все что держит в миг растает.

Сойди с ума моя родная.

Танцуй! До окончанья дней.

Тюрьма

Замурован один за бетонной стеной

Без дверей и оконных проемов.

Я пытался пробиться, бороться с судьбой,

Но не ведаю хитрых приемов.

Я стучал об нее, разбивал руки в кровь.

День за днем без конца и начала.

Я рвал связки, кричал на нее вновь и вновь,

Но стена безучастно молчала.

Я часами мечтал, что увижу за ней

Если вдруг мне удастся пробиться.

И мне виделся в мыслях город огней,

Я над ним пролетал словно птица.

Там, наверное, дышится очень легко,

И уж точно нет места границам.

И уйти можно так далеко, далеко,

Что уже больше не возвратиться.

Сидя в клетке своей я мечтал и мечтал,

Все надеялся чудо случиться.

Тут стена затряслась, и открылся провал,

Я в него со всех ног устремился.

Я бежал и кричал: – «мне свобода дана!»

Я не мог оставаться там дольше.

Но за этой тюрьмой, другая тюрьма,

Только лишь чуточку больше.

«У края мира, на опушке…»

У края мира, на опушке

Стоит накренившись избушка,

Вдали от вечной суеты.

И доживает жизнь старушка,

Там, где кончаются мечты.

В багровом отблеске камина,

Глазами красными от дыма,