Белое небо. При необходимости уничтожить

Восемнадцать лет назад жизнь Аниты разделилась на две части. Все, что было до момента, когда ее коснулось щупальце Аномалии, осталось в прошлом – любовь, наука, друзья, дом. Анита тогда не потеряла сознание, но больше не ощущала свое тело. Резко изменилось восприятие. Зрение, слух, осязание – все пропало, зато появилось нечто новое. Она не видела, однако каким-то неведомым образом сознавала, что в нескольких метрах от нее стоит Даймлер, руководитель «Биотех-5». Чувствовала его беспокойство и нетерпение. В то же время она ощущала присутствие других людей, работающих под соседним куполом, а вскоре поняла, что может «считывать» их. Симанский грыз карандаш и обдумывал, как лучше подкатить к Регине. Регина в это время анализировала данные приборов, Анита ощущала, как она пытается нащупать закономерность и раздражается оттого, что у нее ничего не получается.

А если расширить диапазон восприятия?

Получилось!

Удалось дотянуться до техников, которые, воспользовавшись паузой в работе, курили и обсуждали футбол. Это было настолько необычно, что на какое-то время она целиком отдалась новым ощущениям, совсем позабыв про то, что основной целью эксперимента было изучение Аномалии.

Пока Анита открывала новые возможности, «считывая» людей, Аномалия изучала ее. Анита слишком поздно поняла, что абсолютно открыта для чужака. Она вдруг запаниковала, захотела вернуться в свой привычный мир, вот только у нее ничего не получилось. Она пыталась крикнуть Даймлеру, чтобы вытаскивал ее, но тот то ли не слышал, то ли не захотел ей помочь. Паника нарастала, ей казалось, что она беззвучно вопит и бьется в истерике, а потом сквозь свой кошмар пришло осознание того, что происходило вовне.

Сначала она ощутила испуг Даймлера (его уже не было рядом, он метался по площадке), затем почувствовала ужас остальных. Она не видела, не могла видеть, что происходит в реальном мире, но одно было ясно: там случилось нечто страшное.

А потом все стихло, людей рядом с ней уже не было, и она поняла: ей никто не поможет, про нее забыли, люди спасали себя. Ей было так страшно, так хотелось оказаться в безопасном месте, что она создала его для себя. Конечно, таким местом стала копия ее дома. Она не обладала эйдетической памятью и не смогла воспроизвести мельчайшие подробности, впрочем, этого и не требовалось. Как улитка прячется в раковину, так и она спряталась в своем доме. Это было трусливо, недостойно исследователя и настоящего ученого, однако она ничего не могла с собой поделать.

Забавно, но когда в Зону полетели ракеты, ей не было страшно, она даже не осознала толком, что происходит, просто почувствовала досадную помеху, от которой достаточно отмахнуться, как отмахиваются от докучливого насекомого. Нет, Анита никому не мстила и не собиралась никого уничтожить. О том, что двумя своими взмахами она стерла с лица земли военную часть в Забайкалье и потопила корабли у побережья Фолклендских островов, она не подозревала. Она и представить не могла, что обладает такой силой.

Какое-то время она наслаждалась покоем, затем постепенно начала выползать из своей «скорлупы». Однажды она почувствовала знакомое присутствие – рядом с ней вновь объявился Даймлер. Тогда она не понимала, что время в разных мирах – внутреннем, локальном, и внешнем, реальном, – течет по-разному. Она не знала, что миновало несколько лет, ей казалось, что прошло всего несколько часов. Даймлер вернулся за ней, он ей поможет, думала она. Беззвучно кричала, звала его, пыталась достучаться до его сознания, однако он вел себя так, как будто она была мертва.

Даймлер приходил и уходил, появлялись другие люди, но никто из них ее не слышал. Зато ее восприятие росло. Она свободно читала намерения Даймлера, когда он был рядом: он снова изучал Аномалию и проводил эксперименты с людьми, тем не менее результата не добился. Он начал экспериментировать с препаратами, вливая в организмы людей химический коктейль, влияющий на сознание и работу мозга, и гнал, гнал подопытных к Аномалии. Ей хотелось сказать: это так не работает, только ее никто не слышал.

– Так вы тут одна-одинешенька столько лет?! – ужаснулась Катя. – Даже поговорить не с кем…

– Здесь время течет иначе.

– Все равно. Очень тоскливо, наверное. Я бы через неделю уже рехнулась.

– Я держусь, – уклончиво ответила Анита и грустно улыбнулась.

Она вернулась к своему рассказу.

У нее было время поразмыслить. Почему Аномалия ее приняла, а других отвергла? Что в ней было особенного? Возможно, причина крылась в генной мутации, в особенностях биохимических процессов, протекающих в ее организме, или в отличиях работы нейронов головного мозга. А может, причина была совсем иной, не пришедшей ей в голову.