Белое перо

В этой тьме вдруг возникли руки. Женские руки, худые и израненные. Они тянулись к горлу охранника, который не мог кричать. Из его горла теперь вырывался лишь полузадушенный сип. Руки впивались в кожу, разрывали её грязными ногтями и пачкались в крови. Руки тянули Курта на дно, а он не мог сопротивляться. Он мог лишь выть, когда из тьмы появились девичьи лица. Лица тех, кого он увозил из приюта, когда воспитанницам исполнялось восемнадцать. Они мрачно и торжествующе улыбались, а в их глазах горел тот самый огонь, что и у странного человека с крыльями. Они тянули его к себе и смеялись страшным смехом, глядя в обезумевшие глаза Курта. И тут пришла боль. Такая боль, которой Курт еще никогда не испытывал, а испытал он многое. Боль рвала его на части, а бледные лица улыбались и продолжали тянуть к нему руки. Тщетно молил их Курт о пощаде. Призракам безразлично прощение. Их волнует лишь возмездие. И Курт понял это слишком поздно, потонув в волнах адской боли.

– Что… что ты с ним сделал? – прошептал очухавшийся охранник, когда увидел, что Курт жалобно воет, сидя на полу и обхватив колени руками. Его глаза были стеклянными, и в них застыл дикий ужас. – Курт!

– Он тебя не слышит, – улыбнулся Элигос, подходя к охраннику. – Его душа в Аду. Там, где ей самое место. Отгадай загадку. Где окажется твоя душа?

– Нет. Я не хотел. Я ничего не делал! – просипел Милош, отползая к стене и тщетно силясь оторвать взгляд от красных глаз незнакомца. – Я был добр к ним. Я всего лишь солдат.

– Ты всего лишь убийца, – тихо произнес Элигос, сдавливая плечо охранника и ломая ему кость. – Безжалостный убийца, как и те, кто сейчас корчатся на полу в других комнатах. Это был твой выбор, человек. Почему ты сейчас от него отказываешься?

– Я не хотел… – вхслипнул Милош, заставив демона рассмеяться.

– Хотел. И получал от этого удовольствие. Разве ты не знал, что за удовольствие, тем более такое, надо платить.

– Чем? У меня есть деньги, камни… – прошептал Милош. – Я отдам тебе все.

– Есть одна цена, которую ты можешь заплатить, – оскалился Элигос, притягивая Милоша к себе. – Вечная боль…

Иржи, с трудом справившись с дрожью, растерянно посмотрел на Радомиру и пожал плечами. Затем улыбнулся, закрыл глаза и поднес пистолет к виску. Но выстрела не последовало. Вместо этого Иржи с ужасом услышал мягкий голос, а следом его руку словно сдавило клещами.

– Не надейся обмануть меня, детектив Новак, – зло сказал Элигос, забирая у опешившего мужчины пистолет. – Подохнув, ты не сбежишь от меня.

– Но как… – пролепетал тот, с удивлением смотря на металлическую дверь. Неповрежденную.

– Люблю фокусы, – улыбнулся демон и строго посмотрел на второго охранника, который пытался слиться со стеной. – Оружие на пол. Оно вам не поможет, Густав.

– Да… простите, – хмыкнул тот, осторожно положив автомат на пол. Элигос улыбнулся, а затем, скривив губы, резко выбросил вперед руку, сломав Иржи нос во второй раз.

– Ты… ублюдок, – пробулькал тот, зажимая руками нос, из которого на пол потекла кровь.

– А это приятно. Я и забыл, каково это, самолично наказывать грешников, – просиял Элигос и повернулся к Радомире. – О, госпожа директор. Насколько помню, я заплатил вам сумму за Викторию. В пять раз больше обычного тарифа. Поэтому смею надеяться, что это была не аренда, а покупка. Как вы считаете?

– Делай то, зачем пришел, – хрипло бросила женщина, поджав губы. – Мне плевать.

– Вижу, – заинтересованно ответил Элигос. – Вы не боитесь смерти, не боитесь боли и мук. Чего же вы боитесь?

– Ничего.

– Ложь, – мрачно покачал головой демон. – Вы так ловко прячете страх, но он есть. Сидит внутри вас и медленно сдавливает сердце. Вы можете обмануть других, но не меня. Я есть Наказание, Радомира. И я пришел к вам.

– Плевать… – повторила она, а потом задохнулась, когда Элигос резко схватил её за горло и приблизил лицо к своему. Черты лица демона заострились и стали жесткими и злыми.