Белое Пламя

В те немногие вечера, проведенные среди Виллена и его спутников, Дэйн вслушивался в речи Иордана. Жрец, хоть и мало, чтобы не делать больно Виллену, говорил о Граде. В горах Хадрии и пустынях Альтиды, на равнинах Валхиды и берегах юга Авелинского моря, войты и белобородые старики рассказывают молодняку о человеке, у которого вместо крови песок, а язык его полон проклятий, которые прикрываются добрыми словами. В деревне, где появится «Джагар Кайль», подземные воды станут солеными, старший будет хоронить младшего и солнце начнет восходить на западе. «Бич человечества и истинное зло в облике юноши, питающееся страданиями смертных. На гравюрах и картинах у разных народов он всегда рисовался сбоку и был единственным, кто смотрел на художника, — сказал Иордан, когда Виллен находился далеко. — Никогда не разговаривайте с Джагаром. Лучше всего и не думать о нем. Злой дух не так силен, когда люди не замечают его и не боятся».

Кем бы ни был летописец, у Дэйна нет выбора. «Я уже слишком далеко зашел», — подумал он и вслушался в крик, который издают ночницы.

— Что взамен? Душа?

— Нет-нет, огонек… — протяжно заныл Аед, — не ломай картину. Ты сейчас все испортишь. Лишь мое испытание пройдешь. Хорошо?

— Какое еще испытание?

— Зависит от тебя. От твоего выбора. От твоих поступков. Если хватит смелости на сложное испытание, то, пройдя его, ты получишь награду, которую не способен дать ни один государь.

— Неважно, какими подарками Аед порадует вас — в итоге лишь слезы прольете, — голос Виллена всплыл из недавних дней.

«Мы ощущаем последствия злодеяний Джагара Кайля ежедневно, — говорил Иордан, глядя в костер. — Конечно, создание, исполняющее желания, могло изменить историю. Знайте лишь, что падишах, мудро правивший долгие годы, чтил древних богов степей, а падишах, принесший горе народу и скончавшийся скоропостижно, — увидел в песчаном демоне покровителя. Без него мир был бы другим. Смертные приспособились к Джагару, но скоро мы не будем его терпеть: в Пруде Грез, куда я хочу отвести вас и других людей, злому духу не будет места».

— Ну, что, огонек?

— Хорошо.

— Вот и ладушки. — Града щелкнул пальцами и исчез в дымке вместе с магической решеткой. Светлячок, появившийся вместо летописца, указывал путь во тьме.

Дэйн побежал за ярким существом, подземные обитатели же шли по пятам, даже несмотря на то, что клинок снова пропитался кровью и загорелся. Двух кадавров Дэйн полоснул мечом, когда выход из катакомб находился рядом.

Светлячок, издав монотонный звук, рассеялся у винтовой лестницы. Больше за Дэйном никто не гнался. На верхних ступенях сидел Адриан с исцарапанным лицом. Он прижимал распухшую руку к груди; два пальца на ней были сломаны.

— Что с рукой? — спросил Дэйн.

Адриан выпучил глаза, а затем снова начал разглядывать ладонь Создателя на перилах. Над юношей довлел страх.

— Палицей ударили… Там люди какие-то. Появились из ниоткуда и напали на нас… Я не успел за Кагулом, меня быстро схватили. Женщина с длинными руками резала мне лицо когтями… — Целой ладонью Адриан прикрыл лоб. — Это Аделаида, что была на празднике Жизни. Она про вас спрашивала. Если бы Дантей не освободил меня и не отвлек ее, то я не сбежал бы. Где Виллен и Каин?

— Все еще в Долине Цилассы. Сколько там было нападавших?

— Не знаю. Наверное, десятка три. И эта женщина вместе с ними.

«Мученица не оставит меня в покое. Придется сразиться с ней. — Дэйн приблизил пальцы к горящему мечу. — Убережет ли меня пламя в этот раз?»

— Моя рука болит. Я не знаю, что делать, — пожаловался Адриан и с печалью взглянул на Дэйна. Белый свет от огня показывал слезящиеся глаза служителя Создателя.

— Сиди тут, пока все не успокоится, потом иди в Вевит. Астра поможет… — Дэйн тут же сделал паузу, вспомнив слова летописца о ведьме. — Кто-нибудь в деревне тебе поможет.

— Вам не страшно?

— Мне уже как-то все равно.

— Я оказался трусом, хотя всегда думал, что посильнее буду. Просто был не готов к такому. Как же тяжело…

— Могло быть гораздо хуже, Адриан.

— Куда уж. Это… — юноша кивнул на меч, — это Белое Пламя? Оно всегда с вами.

— Пережди и возвращайся в Вевит, — сказал Дэйн и стал подниматься дальше по лестнице.

— Вы куда?! Аделаида поджидает вас там!

— Значит, я с ней встречусь.

Адриан еще говорил какие-то слова, но Дэйн уже не вслушивался, поднимаясь выше.

Выйдя из поместья, он увидел трупы у ворот. Один из воинов герцога, подчинявшийся Кагулу, распластался на каменных плитках; остальных Дэйн не знал. На востоке форта слышалась какая-то возня, крики и вопли.

Сумерки властвовали над Ландо, как и летучие мыши, сопровождавшие Дэйна на ступенях. Он спускался вниз к Площади Пророков с горящим мечом. Мученица ждала его там. Сидела, скрестив ноги, на крае фонтана. Светлое платье, как и ее рот, были в крови.

— Вот, мы и снова встретились, капеллан. Что-то ты побледнел. И накидки твоей нет.

— Я видел тебя в кошмарах. Ты здесь только из-за меня?