Белое Пламя

Обессиленные путешественники улеглись спать, никто не дежурил, потому что маги поставили охранный контур, а Марья все сидела у белого костра и смотрела на своего любимого демона. Он не замечал ее или не подавал виду. Она завернулась в свой спальник и медленно засыпала, согретая жарким пламенем и успокоенная магической песней.

Вдоволь натанцевавшись, Пламенный сел в костре, и Белое Пламя нежно обняло его, покрывая поцелуями, лаская каждый шрам, залечивая царапины и синяки, грея его, вечно мерзнущего мальчишку. Разомлевший юноша зевнул, свернулся клубочком, подтянув колени к подбородку и почти сразу уснул.

Под утро, когда все раны были залечены, на смену Белому Пламени пришел обычный огонь, обжег угольком щеку демона. Тот вздрогнул и, не открывая глаз, стал выбираться из костра.

Альтис влез под первое попавшееся одеяло и затих. Марья удивленно приоткрыла глаза, увидела спящего демона и прижалась к нему. Так они и проспали до рассвета.

Василиса, направляясь будить почему-то избегающего ее в последнее время эльфа, наткнулась на обнявшуюся парочку. Она стояла над ними и смотрела, а в ее душе бушевал шторм. Она даже не понимала, что чувствует, глядя, как мирно улыбается во сне ее первая любовь, обнимая другую девушку, которая, между прочим, весьма уступала красотой Василисе.

Ее размышления прервались самым неожиданным образом. С другой стороны костра прилетел сапог, который угодил точнехонько пониже спины волшебника.

– Пламенный! Подъем! Утро!

Однако сам эльф, швырнувший сапог, не соизволил не то что встать, но даже открыть глаза. Альтис, также не горя желанием просыпаться, нащупал сапог и швырнул его обратно, засадив подошвой эльфу в лицо.

– Да пошел ты, лохматый… Еще темно…

Сапог был снят с лица и метко брошен обратно, на этот раз засветив магу каблуком в ухо.

– Слышь, исчадие Кошмара! Подымайся в дорогу!

Марья под одеялом и Василиса, которая вышла из ступора от разыгравшегося представления, покатились со смеху. Марья вскочила на ноги, и девушки, все так же хохоча, убежали умываться к морю. Друзья, сидящие по разные стороны прогоревшего костра, угрюмо переглянулись. Альтис первым отвел взгляд и сразу же получил сапог в лицо.

– Орочья рожа!

Сапог и два тяжелых ботинка.

– От орка слышу!

– Щенок-переросток!

– Крылатый недомерок!

– Блохастая зараза!

– Мелкий придурок!

– Крупный придурок!

Двое полуголых парней носились друг за другом в утренних сумерках по лагерю, швыряясь ботинками, сапогами и всем, что попадалось под руку. Снаряды не всегда достигали цели, приземляясь то в чей-нибудь котелок, то на чью-то голову.

Маршал удивленно продрал глаза, понаблюдал за этой картиной и засмеялся. «Ну как дети! – подумал он про себя. – Даром что большие».

Петляя по лагерю, друзья добежали до моря, и первым в набегающую волну был окунут эльф. Всплывший Арох дернул удирающего Альтиса за ногу и, впечатав лицом в песок, помчался прочь. Отплевываясь, маг запустил в улепетывающего эльфа мокрым ботинком.

– А, зараза, мой ботинок! Как я в мокром поеду, на кой ты его в море кинул?!

– Я?!

Мокрый ботинок, сухой ботинок, сапог.

– Ты!

Все те же снаряды, но в обратном порядке.

– Не сваливай на меня, самоуверенный пацан!

Ботинок, сапог, мокрый ботинок.

– Ты меня младше, рожа!

– Наша разница в масштабах бессмертия не считается, потому что незначительна!

Ботинок, ботинок, сапог, пустые ножны. Удачно блокировавший три снаряда Арох никак не ожидал четвертого.

– Ай-ау! Ты мне чуть нос не сломал!

– Я тебе еще глаз выбью!

Пинаясь и с удовольствием дубася друг друга, командоры покатились по песку. Для тех, кто не знал этих двоих, дружеская потасовка вполне могла сойти за серьезную драку.

Девушки, понаблюдав за этим безобразием пять минут, не выдержали и облили намертво сцепившуюся парочку водой из котелка. Причем Марья собиралась ее предварительно вскипятить, но Василиса уговорила вместо этого максимально охладить.

Парни мигом бросились в теплое море и снова принялись друг друга топить. Марья топнула ногой, уперла руки в бока и начала греть морскую воду вокруг дерущихся. Быстро смекнув, чем это грозит, маг и стрелок подплыли к берегу и стали активно поливать водой уже девчонок. А потом, выскочив из моря, свалились на песок.

В итоге грязные, мокрые и побитые, но донельзя счастливые друзья отмывались морской водой, сидя на берегу, и беззлобно ругались на грозно стоящих над ними девушек.

Благодаря такой веселой утренней побудке отряд вышел в дорогу на рассвете в приподнятом настроении. От Дубравы до Исгарда встречалась только одна деревушка, почти у самого города. При нормальных обстоятельствах путь занимал пятнадцать – восемнадцать дней, но взятые темпы позволяли надеяться на значительную экономию времени.

Когда солнце встало и остальные маги смогли скопить сил, они сотворили «глаз» и послали его следить за противником.

Альтис следил одновременно и за дорогой, и за картинкой с «глаза».