Белое пламя

Яррен отсалютовал ему мечом и вложил его в ножны — ритуальный жест поединщика, объявившего перемирие. Белобрысый не торопился последовать его примеру. И чем ближе он подходил, тем сильнее лезвие его серебристого оружия наливалось алым цветом. Странный меч, как и все здесь.

— Родовой клинок показывает, что вы пришли сюда с недобрыми намерениями, — сказал Наэриль. — Так чем ты успел разозлить охрану замка, фьерр Ирдари?

— Я лишь предположил, что в замке скрывается темный, потому ты и не впускаешь вейриэнов.

Воздух снова загудел, но хозяин раздраженно поднял левую ладонь, и все стихло.

— Ну-ну. Любопытная версия. — Его холеное лицо, на котором, увы, не осталось ни следа от вчерашней драки с Лэйрином, даже не дрогнуло. — И зачем же ты пришел в мой дом, Яррен? Не все еще гадости высказал вчера? Мое терпение не бесконечно, а законы гостеприимства не распространяются на грызунов, особенно на водяных крыс.

Ноздри полуинсея гневно раздулись, руки метнулись к ножнам, но он тут же опустил их и даже завел за спину.

— Я пришел открыть тебе и духам твоего рода свою душу. И память за мои последние сутки, кроме той, что запер мой наставник, и той, что касается чужих душ. — Он бродил короткий взгляд на оторопевшего меня. — Потом ты, лорд Наэриль, назовешь виру за смерть близкой тебе женщины от моей руки.

Потрясенный блондин вперился в него округлившимися янтарными глазами. У меня тоже дар речи пропал. Да Яррен совсем свихнулся! Открыть белобрысому самое сокровенное! Без малейшей утайки! Такое абсолютное доверие даже самые близкие друзья, даже супруги лишь в редчайших случаях допускают при жизни.

— Только прежде, чем объявить виру, — придя в себя, вмешался я, — учти, что Яррен защищал мою жизнь. И за покушение я тоже могу потребовать… что-нибудь.

Наэриль на меня и не взглянул, сволочь.

— Ты спроси сначала, Яррен, хочу ли я лезть в твою гнилую инсейскую душонку? — скривился он, но его глазищи возбужденно заблестели. Захотелось гаду залезть и потоптаться, видно же. До жути захотелось. Но ему надо еще и покочевряжиться, как говорят о дурных скакунах наши конюхи.

— Я предложил. Тебе принимать решение. — Вспыльчивый полукровка сохранил удивительную невозмутимость. — Ответь мне на один только вопрос.

— Не обязан.

— Тогда просто прими к сведению. Вчера кто-то пришел к фье Соршу с поддельным приказом о моем переводе из карцера в Адову Пасть. Он выглядел как высокий беловолосый мужчина с янтарными глазами, на его одежде были клановые знаки рода Раэн, и назвался он именем Наэриля.

Я внимательно наблюдал за белобрысым. Его яркие глаза потемнели, он дернулся, как от пощечины, но сцепил зубы и держал паузу.

— Так я и подумал, — усмехнулся Яррен, не дождавшись ответа. — Ты куда более умный подлец, Наэриль, и не стал бы так подставляться. Тебе неинтересно, кто и с какой целью тебя подставил?

— С какой стати это интересно тебе? — Заинтригованный лорд пропустил очередное оскорбление, но глаза зло сощурил.

— Мне обидно, что нашей с тобой враждой кто-то нагло воспользовался. Не люблю роль жертвы обстоятельств.

— Вариантов много, — снизошел белобрысый. — К примеру, все мои соседи только и ждут, когда сдохнет последний маг рода Раэн, чтобы захапать наши родовые земли под опекунство. И один из них — лорд Сорш, чей бастард дослужился до начальника каземата.

— Вряд ли это сам лорд, — усомнился я. — Должен же он понимать, что его мгновенно вычислят. А его бастард не посмел бы сам придумать такое.

— Им играют втемную, — кивнул Яррен. — Похоже, кто-то вложил фье Соршу ловко слепленное видение, и ты, Наэриль, сможешь доказать непричастность к подлогу только свидетельством в Совете. Так же точно, как свою непричастность к ритуалу темной магии.

Ресницы Наэриля изумленно дрогнули.

— Ты что же, Яррен, не веришь в мою виновность? Она же так очевидна! — с сарказмом сказал он. — Да вы садитесь, фьерры, не на королевском приеме. С нашей дуэлью успеется.

Вложив в ножны меч, утративший, кстати говоря, алый цвет, Наэриль показал на группу кресел у дальней стены зала и направился к ним первым.

— Говори вслух, Баэр, — произнес он, почти упав в кресло. На бледном лице вдруг проявились темные круги под глазами. Все понятно: истощен, бедняга, и держался только на снадобьях, а у них кратковременное действие. Значит, осаду ему не выдержать и пяти минут, если вейриэны возьмутся за него всерьез и перейдут от слов к делу.

— …последнее предупреждение, после чего обещают сровнять замок с землей, — прокатился под сводами знакомый рокот. — Там толпится уже сотни полторы вейриэнов и слетелась половина Совета вкупе со стражниками.

— А лорд Эстебан?

— Еще не явился.

— Что же он так долго копошится, если кворум уже собран? — проворчал хозяин замка. Скользнул затуманенным взглядом по нашим лицам, ехидно усмехнулся. — Вот что, Баэр. Передай этим нетерпеливым: у меня тут два младших лорда в заложниках. Начнут штурм — получат в ответ их головы. Вы ведь не против, фьерры, побыть немного в таком щекотливом статусе?

— Думаешь, поверят? — усомнился Яррен.

— У меня замечательная репутация.