Бельский: Опричник

В приставах — пара знатных дворян. Они в парадной одежде. С ними сотня стрельцов на вороных конях. Тоже при параде.

— Царь Иван Васильевич, самодержец Российский, велел доставить вас к нему для уединенной беседы. И тебя, посланец английской королевы, — низкий поклон Горсею, — и тебя, оружничий, — такой же низкий поклон.

На высоте блаженства Бельский: только любимцев своих вот так привечает Грозный. Выходит, приблизил к себе, как прежде держал у сердца Малюту.

«Вот теперь уж точно очинит боярством».

Вновь неоправданные надежды. Хотя доверие со стороны Грозного оказано полнейшее, к нему отнеслись не так, как обычно бывает с приставами: привез подопечного к царю — свободен. А тут обоих к себе. О многом это говорит.

Иван Васильевич встретил Горсея и Богдана дружелюбно, пригласил садиться, и Бельский подумал, что при нем царь выслушает англичанина, какого товара и сколько он привез, какова оплата за доставленный по заказу груз, затем его попросят оставить их одних, однако, вышло не так. Горсей назвал сумму — Грозный заявил:

— Покончим когда со всем, пойдем в казнохранилище, где сразу же получишь полный расчет. А теперь давай о главном: каков ответ Елизаветы?

Бельскому не указали на дверь, и он воссиял душой.

«Такое доверие! Приближен к трону вплотную!»

— Королева моя, — Горсей встал при этих словах, встал Бельский, привстал даже царь, — дай ей Господь здоровья, не против сближения через семейные узы, но она предлагает в жены тебе, государь великий, юную красавицу королевской крови, двоюродную свою племянницу Мери Гастингс.

— Какова она собой?

— Я же сказал: красавица. Стройна. С великолепными манерами, лицом пригожа. Красотой она затмевает многих придворных дам, а при дворе Елизаветы собран цвет женщин Англии. Вот и суди, какова будущая твоя жена, если сговор состоится. Вскорости после меня из Лондона, тоже на кораблях, выедет посол Ее Величества Елизаветы сэр Уильям Россел из очень знатного рода. Ему, как я осведомлен, поручается вести переговоры о государственных делах и, как изволила выразиться моя королева, о делах тайных. Он уполномочен окончательно решить все дела на благо Англии и Руси. При нем, как и об этом мне стало известно, будет два письма лично от королевы. Я позволю дать тебе совет, государь всей Руси, пошли теперь же встречать посла в Архангельске.

«Сейчас повелит мне ехать. Для того и зван сюда», — с неудовольствием подумал оружничий, но услышал иное, к своей радости.

— Пошлю непременно, — и к Бельскому: — Передай мое повеление дьяку Посольского приказа, пусть готовит приставов. Не менее двух. Из знатных родов. О них доложишь мне самолично, и если мне будет угодно, я соглашусь. Теперь же — в казнохранилище.

Ничего подобного прежде Богдан не видел. Нет, не о количестве золота, драгоценностей, мехов и одежд дорогих, доспехов парадных — у него у самого казна довольно внушительная. Конечно, с царской ей не сравниться, но все же она у него даже не из средних среди боярских. Покруче будет замес. Поразило Бельского изменение в настроении Грозного, когда они спустились в хранилище: он буквально преобразился, глаза вспыхнули жадным блеском, и он стал похожим на орла, готового к смертельному броску, ради спасения своего гнездовья. Казалось, вот-вот он заклекочет и, сложив крылья, стремительно понесется на врага.

Но кто враг?

И вдруг, совсем неожиданно и моментально лицо государя стало задумчивым и, можно сказать, лицом мудреца. Он прошел к висевшей на стене цепочке из намагниченных иголок и заговорил, вроде бы забывши, чего ради он привел Горсея в хранилище. Впрочем, не без хитрости же: пусть поглядит на богатство русского самодержца. Пусть и послушает.

— Известно, в магните великая тайна. Вот эти иглы сцеплены невидимой силой, не прикрепленные ничем иным друг к дружке. Магнит имеет такую силу, что держит в воздухе железный гроб пророка Магомета в его гробнице. Вот и я мечтаю, чтоб и для меня была сооружена такая же гробница. Пока у меня нет много магнита, то что имею, не удержит в воздухе мой гроб. Вот соберу скоро достаточно, обязательно пошлю в Персию за мастерами, знающими тайну чудесной силы.

Грозный пошагал к дальней стене просторного помещения, и хранитель казны предусмотрительно открыл дубовый ларь. Значит, царь не первый раз приводил сюда гостей, и его пояснения были однообразны, к чему хранитель уже приспособился.

— Поглядите вот на этот коралл. И вот на эту бирюзу. Возьмите их в руки. Видите, никаких изменений. Значит, вы совершенно здоровы. Теперь положите их на мою руку. Смотрите, как бледнеет бирюза. Я отравлен, и смерть моя не за Горами. — И к Богдану: — Тебе, оружничий, любезный мой слуга, узнать, кто покушается на мою жизнь. Отныне это для тебя — главное из главных. Вместе с тайным дьяком примите все меры, но разоблачите злодея! Ради этого покличь даже волхвов и колдунов!

«Выходит, пока еще нет явного врага. Нет даже подозреваемого. Но враг должен быть. И он будет!»