Белые и черные

– Хорошо, проводите сеанс. В последний раз! Но только учтите: вы отвечаете за все! А визу Алехину все-таки дайте. Вообще-то, будет даже неплохо, если перед отъездом наши парни как следует его поколотят.

Обрадованный Шехтель быстро собрал документы и поспешил уйти из кабинета. А вдруг начальство передумает! Но у самой двери он обернулся.

– Как давать визу Алехину, господин оберштурмбаннфюрер, одному или вместе с женой? – спросил он Шпака.

Тот всего несколько секунд оставался в раздумье.

– Одному, – приказал он. – Пусть жена побудет у нас, – так спокойнее. Да она и сама не очень хочет уезжать отсюда, – добавил Шпак. – Мне докладывали: ее больше беспокоит дом в Дьепе.

Алехин, прищурившись, рассматривал своих противников в сеансе. Кого только не было в зале – все рода войск, все чины. Даже один генерал сидел за шахматной доской. А позади играющих – зрители, тоже военные, но низших чинов. Пришли посмотреть, как будет сражаться начальство с чемпионом мира. Ни одного штатского – им запрещено присутствовать на армейских праздниках.

Царила напряженная тишина. Военные о чем-то тихо переговаривались друг с другом, бросали любопытные взгляды на Алехина. Чемпион мира был сегодня в отличном настроении. Только что Шехтель сообщил ему о том, что получен приказ выдать ему визу в Испанию. Наконец-то! Можно уехать отсюда, поехать в Аргентину. Жаль, конечно, что не разрешили поехать Грейс, по она что-то молчит, не отвечает на письма. Может, что-нибудь плохо с домом в Дьепе? Ничего, устроюсь сам, потом можно будет вызвать и Грейс».

Близилось начало сеанса. К Алехину подошел чех Каличка, привезший из шахматного клуба комплекты фигур и помогавший в организации сеанса. Он отвел Алехина в сторону.

– Случайно я слышал сейчас разговор Шехтеля по телефону, – сообщил он чемпиону мира. – Видимо, с каким-то начальником. Против вас, оказывается, подобрали очень сильный состав. Шехтель хвалился: собирается напоследок устроить вам разгром.

– Вот как! Самый сильный состав. А вы знаете кого-либо из сидящих?

Каличка осмотрел ряды участников сеанса.

– Нет. Мне никто из них не известен, – уверенно сказал чех.

– Отлично! – обрадовался Алехин. – Значит, хотят учинить разгром? Ну что ж, посмотрим. Пусть попробуют, – улыбнулся Алехин.

– Может быть, лучше попросить уменьшить количество досок, – предложил Каличка. – Вы ведь так слабы после болезни.

– Ничего, дорогой Каличка! – вздохнул русский чемпион. – Мне в жизни приходилось выдерживать и не такое. Давайте начинать.

Алехин вошел внутрь прямоугольника столов. Его встретили напряженным молчанием. Он подошел к первой доске, за которой сидел генерал, и хотел уже сделать первый ход. Затем он вдруг хлопнул рукой по левой стороне груди и полез в боковой карман пиджака. Пошарив там и не найдя, что нужно, Алехин обыскал затем остальные карманы. Вид его был растерянный, он в удивлении пожимал плечами. Затем он подозвал к себе Каличку и о чем-то долго совещался с чехом. Каличка явно не соглашался с предложением чемпиона. В конце концов Алехин, видимо, уговорил чеха, и тот обратился к немцам со следующими словами:

– Уважаемые господа офицеры! Чемпион мира приносит глубочайшие извинения. Он где-то потерял свои очки и не может играть сеанса. Но, чтобы не срывать намеченного выступления, господин Алехин решил давать сеанс вслепую.

– Это как так? – крикнул кто-то из зрителей.

– Чемпион мира будет находиться в соседней комнате и по памяти играть все тридцать досок. Я буду передавать его ходы по шахматной нотации, а также относить ему ваши ответы.

В зале несколько минут царило небывалое возбуждение. Участники сеанса, вместе с ними и стоявшие сзади зрители, оживленно обсуждали неожиданное и необычное решение чемпиона. Появился Шехтель. Он подошел к доске, за которой сидел генерал, туда же устремились два организатора сеанса. До Алехина и Калички донеслись их возбужденные голоса.

– Это унизительно для нас! – горячился генерал. – Я лично не собираюсь участвовать в такой игре.

– А что делать? – вмешался один из организаторов. – Он действительно всегда играет в шахматы в очках.

– Пошлите куда-нибудь за очками, – предложил генерал.

– Куда? Сегодня воскресенье. Потом подобрать очки не такое быстрое дело, генерал.

– Но как же он будет играть?! – удивленно воскликнул другой организатор. – Вслепую на тридцати досках! Этого не могли делать ни Ласкер, ни Капабланка.

– Его разобьют наши ребята, – поддержал первый организатор.

Эти слова оживили Шехтеля.

– Как вы сказали: разобьют? – переспросил Шехтель. – Вот и хорошо. Это будет замечательно! Вы полагаете, что играть вслепую труднее, чем обычным способом? – спросил Шехтель.

– В несколько раз! – охотно сообщил организатор. – Да еще против такого состава.

– Тогда решаем играть! – твердо заявил Шехтель. – Вы оказали: оскорбительно, – обратился Шехтель к генералу. – Что ж, смеется тот, кто смеется последним. Начинайте игру! – приказал Шехтель Каличке.