Белые искры снега

— Один он там. Конечно, один, — не поверила ему тетка, но все же ушла. Мы моментально оказались у общего рукомойника, и не знаю, у кого из нас вид был более ошарашенный — у него или у меня. Дверь хлопнула и мимо нас прошагала молодая женщина с вертлявым ребенком в голубеньком утепленном комбинезончике годиков четыре от роду. И зачем мама его, интересно, в кафе притащила? Ему уже скоро спать пора, наверное.

— Я даже спрашивать не буду, зачем ты это сделала. — Возвращалась к Ярославу его прежняя самоуверенность.

— Х-км, хорошо. Спасибо тебе. — Я умела быть благодарной.

— Не за что, — самодовольство в голосе Зарецкого поубавилось, видимо, он почувствовал себя героем, и ему это льстило.

— Раз ты меня спас, — прокашлявшись, чтобы мой голос не был хриплым от волнения, отвечала я, — то тогда я тебе про розы расскажу и про то, как…

Закончить я не успела, потому как дверь опять распахнулась, и я увидела двух девушек, совсем еще юных, но, кажется, чем-то напугавших Зарецкого. Он, видимо, не совсем понимая, что делает, цепко схватил меня за руку, не позаботившись о том, чтобы мне было не больно, и вновь затащил в туалет — буквально одним рывком. Оказалось, что этот мальчишка сильнее, чем я думала.

Сказать, что я оторопела — ничего не сказать. Теперь настал мой черед возмущаться, однако не успела я и слова произнести, как горячая широкая ладонь Яра закрыла мне рот, а сам он нервно зашептал, щекоча ухо дыханием, а щеку — кончиками волос:

— Молчи. Сейчас твой черед. Это девицы из школы. Они не должны меня видеть. Вместе с тобой особенно. Иначе практику свою ты точно не пройдешь.

Я кивнула и убрала его ладонь от своего лица — что я, не в себе, орать? Мастер подставлять саму себя — это явно не я.

Надо же, я и этот несносный великовозрастный ребенок в модных шмотках опять находимся вдвоем в туалетной комнате. Какая ирония судьбы. А она уж как-то чересчур часто нас сталкивает. Не ирония, судьба, хотя я, признаться, не особенно в нее верю.

Мы стояли друг напротив друга в узком пространстве, и иллюзия интимности, создаваемая светом и цветовой гаммой, отступала, дав место интимности настоящей. Не знаю, о чем там подумал Зарецкий, но он вдруг беззвучно хмыкнул в кулак, лукаво на меня взглянув. Если бы я была натурой куда более тонко организованной, чем есть, я бы смутилась, однако я всего лишь подмигнула ему, и, кажется, смутилась принцесса Ярославна, правда, поле этого она, вернее, конечно, он вновь заулыбался. Это мне почему-то не понравилось. Я сложила руки на груди, задев его предплечье локтем, и вновь поймала на себе взгляд Ярослава — крайне странный, задумчиво-смешливый и очень уж уверенный в себе. Правда, как только раздались голоса зашедших в сию печальную обитель девчонок, Енот сник и даже опять успел обозлиться. Ситуация крайне напрягала нашего впечатлительного мальчика.

Две девчонки, которые оказались ученицами параллельного класса, надолго окопались около рукомойника и зеркал, явно наводя марафет перед отбытием из кафе.

— Слушай, Аля, если я завтра в том новом вязаном голубом платье приду, он обратит на меня внимание? — донесся до нас голос одной из девушек.

— Кто он? — спросила с ноткой недоумения ее подруга низким голосом, который не совсем вязался с образом школьницы.

— Ярочка, конечно, — отозвалась ее подруга с некоторым придыханием. — Аль, как ты думаешь, ему нравится романтический стиль в одежде?

— А я-то откуда знаю? — удивилась еще больше Аля. — Оксан, ты чего?

— Ну, ты же его заместитель! — возмутилась Оксана. — Должна знать, что Ярославу нравится! Ну, скажи, он обратит на меня внимание, если я в этом новом платье приду и случайно с ним столкнусь, а? И оно как будто бы задерется.

— Кто?

— Да платье же! Или, может быть, мне на Ярочку упасть. К нему прямо на грудь.

Я, окинув повеселевшим взглядом торс Ярочки, еле сдержалась, чтобы не засмеяться, а вот Зарецкий был чуть ли не в ярости — речь явно шла о нем. Губы на его бледном лице сжались в тонкую полоску, ноздри гневно раздувались, а во взгляде метались туда-сюда искры негодования и, кажется, смущения.

— Вы меня достали, — басовито и слегка грозно отвечала Альбина, заместительница господина президента школы № 8. — Откуда я знаю, обратит или не обратит? Хватит за ним бегать, оставьте вы его в покое, он с вами скоро чокнется.

Яр тут же закивал в знак согласия со словами своей заместительницы.

— И вообще, Зарецкий, как президент, должен многое делать для школы и для всех нас, — явно идеализировала она парня, — а не глупостями заниматься!

Я показала Ярославу большой палец, поднятый к верху, а он не без отвращения глянул на дверь. Кажется, такое внимание было Еноту не по душе.

— Каки-и-ими глупостями? — обиженно протянула влюбленная девушка за дверью, включая кран.