Белые искры снега

Они танцевали еще один танец, разговаривая и смеясь, но время от времени Настя кожей чувствовала, как на нее кто-то внимательно и неодобрительно смотрит, только вот кто смотрит – она понять не могла.

А одним из тех, кто смотрел ей в спину, был, как ни странно, Ярослав. Он не сразу понял, что это именно Дно кружится по залу в объятиях белобрысого старпера. А когда понял, почему-то разозлился, решив, что Мельникова – все-таки та еще вертихвостка. Его подозрения усилились тогда, когда девушка, закончив танцевать, была отведена своим кавалером к их общему столику, а после вдруг опять куда-то навострила лыжи. Яр, недолго думая, пошел за Настей, и к его огромному удивлению, неподалеку от дамской комнаты ее вдруг перехватил здоровенный тип лет сорока с высокомерным лицом и оттащил в сторону, подальше от посторонних глаз. Они принялись о чем-то говорить.

Ярослав все время их печального знакомства с Дном подозревал, что оно, вернее, она не так проста, как кажется, и мужики просто-таки слетаются на нее, как мухи на… мед, то есть, конечно, как пчелы. Вчерашний тип в кафе, которому Мельникову нравится, уродский пират, бугай, с которым капитан Джек Воробей чуть не подрался, гопники, белобрысый и подозрительно утонченный старпер, с которым она только что танцевала, а теперь еще и второй старпер, судя по прикиду, богатенький. И как Дно только успевает ловить всех этих мужиков? Этому уже лет сорок, наверное, хотя молодится и наверняка таскается по таким девчонкам, как ее высочество.

Зарецкий еще раз окинул парочку внимательно-подозрительным взглядом. Ему было злобно и интересно – что это еще за терпило в костюме и в стильных очочках рядом с Настей? Может быть, один из ее кавалеров, которому она наставила увесистые рога? А это в стиле Дна. Дно же беспринципное. Захотело отомстить – и Ван перестал общаться с ним и… Тут Ярослав мысленно запнулся и с неудовольствием вспомнил Настины объяснения по всему произошедшему в клубе и то, что с Ваном они теперь помирились.

Ярослав хотел было уже уходить, как услышал повышенный голос Насти (до этого они разговаривали очень тихо, приглушенно):

– Оставьте меня в покое.

– Не оставлю, – мужик тоже повысил голос. – Иди в машину.

– Не пойду.

– Мне тебя за руку тащить? Ты уже большая девочка.

Вообще-то Ярик хотел пить и тусоваться в зале с классными девчонками-ровесницами, а потом позвонить друзьям и вместе с ними и понравившейся милашкой укатить куда-нибудь веселиться. Однако стоило ему услышать четыре эти слова, как он, не особенно понимая, что делает, развернулся на сто восемьдесят градусов и направился к Насте и ее терпиле.

«Моя доброта меня погубит», – подумал он про себя, видя, как девушка хочет уйти, но ее хватают за локоть. Сейчас и правда, увезет ее куда-нибудь, потом ищи-свищи.

– Эй, мужик! – громко сказал он, мигом придумав план действий по спасению неблагодарной девицы. – Что нужно от девушки?

Старпер и Настя одновременно обернулись на Зарецкого, и лицо у обоих было одинаково удивленное.

* * *

Неожиданный танец с Августом меня не только удивил, но и почему-то придал сил и даже, не побоюсь этого сказать, – вдохновения. Настроение повысилось, хотелось улыбаться и даже петь, и дело не в том, что я была рада, что понравилась такому человеку, как этот мужчина, вовсе нет. Просто Август умел заряжать эмоциями и энергией. Два танца с ним придали мне удивительную бодрость, и когда он отвел меня к нашему столику, я даже чувствовала толику сожаления, что все закончилось. Перед тем, как попрощаться, он вручил мне свою визитку, улыбнулся тепло и исчез, сказав, что я мог ему звонить, если у меня будут проблемы.

– Звонить? – высоко подняла я брови, удивляясь щедрости этого странного мужчины. Обычно люди его положения не разбрасываются своими номерами телефонов и предложениями помощи.

– Звонить. Я должен вам, Настя, за два чудесных танца, – отозвался Август, посмотрел мне в глаза, и я почему-то стала считать, что так и надо. – Мне пора. Дела. До встречи.

– До встречи, – от всей души улыбнулась я Августу, все еще приходя в себя от танца – не физически, а душевно.

Он удалился, а все сидящие за нашим столом – и учительницы, и пара учениц тут же засыпали меня вопросами о том, как я умудрилась познакомиться с главой фонда, да еще и на танец его затащила.

На вопросы чужих людей я отвечать любила не особенно сильно, поэтому отделалась лишь парой ничего не значащих фраз и улыбками, и, выпив еще бокал сока, встала из-за стола, сказав, что мне нужно в туалет. Ощущение того, что на меня смотрят, не проходило, но мое настроение после общения с Августом взлетело настолько, что я перестала обращать на это внимание.

Я спокойно шла по коридорчику, в котором музыка была почти не слышна, помахивая сумкой, пока вдруг не была остановлена знакомым голосом. Голосом, который я меньше всего хотела бы здесь и сейчас слышать.

– Настя.