Белые искры снега

– Потому что он, наверное, хотел отвезти меня домой, – задумчиво сказала я, подумав, что, возможно, Тимофей преследовал именно эту цель. – А я туда не хочу.

– Почему?

– Потому что.

– Серьезно, почему ты не хотела домой? – искренность, с которой он задавал этот вопрос, давала понять, что Ярик не знает, что такое не хотеть возвращаться домой. Судя по всему, с семьей у него все хорошо, и это не может не радовать. Все же странный он – иногда глаголет речи, достойные мужа, а иногда спрашивает совершенно банальные вещи, как ребенок.

– Да что ты как почемучка? – сделала вид, что рассердилась, я. Зарецкий фыркнул. В этот момент мимо нас прошел официант, и Зарецкий схватил с подноса бокал, а я, улучив момент, все же потрепала его по русым волосам. Атмосфера между нами моментально изменилась. Ярик опять превратился в напыщенного мальчишку, в чье личное пространство вторглась злая училка.

– Не трогай меня. Оставь в покое! – вновь рассердился он. Теперь Яр напоминал мне котенка, которого хотелось потискать, а он все время убегал и прятался под диван. Впрочем, ловить котят я умела – все детство проохотилась на них, когда летом жила в загородном доме, в дачном поселке, где кошек было много.

– А что это ты пить вздумал? Кстати, смотри, вон наши идут, – решительно спросила я и, пока Зарецкий хлопал ушами, выхватила у него бокал, который, как я и думала, был наполнен шампанским.

– Эй! – возмутился он. – Анастасия Кощеевна, вы вообще в маразм впали, не приходя в себя после атаки глупости? Это мое.

– Тебе пить нельзя, – отозвалась я.

– Я совершеннолетний, – отрезал он гневно. Да, Енот опять злился, но не так, как пару минут назад – я видела это по его лицу.

– Ты еще школьник, – отрезала я. – При мне ты пить не будешь.

– Хорошая у тебя, госпожа учительница, логика, – криво улыбнулся парень. – При тебе не пить, а не при тебе – можно? Типа, пока учителя не видят, можешь выдуть пинту пива и все будет зашибись? Только не попались училкам, делай при них вид, что ты хороший чел. Что за методы воспитания?

– Ты брюзжишь, как старый дед. Пошли, пожалуйста, в общий зал, – попросила я, и мы направились к тому коридору, из которого вышли. – Ярослав? – позвала я его – парень шел впереди меня.

– Что? – обернулся он.

– Правда, извини.

– Да-да-да, все, забыли. Ладно? – по-моему, Зарецкий и сам был не рад своей вспышке гнева. А мне почему-то было весело и легко, и о дяде Тиме я на время забыла.

– Ладно, – легко согласилась я. Молча мы шагали к залу с учениками – до тех пор, пока Ярослав, видимо, плохо ориентирующийся в пространстве, не прошел нужный поворот, и вместо нашего зала оказался в интимной полутьме широкой лоджии с колоннами, с которой открывался поистине волшебный вид. Поскольку парк находился на возвышении, то отсюда были видны огни города за рекой, который, напротив, находился в низине. Конечно, зданий видно не было – лишь только множество огней и огоньков, собравшихся вместе, но зрелище все равно было впечатляющим. Нитка огней моста придавала ему особое изящество.

Прямо над городом повисла полная круглая луна. На небе не было ни облачка, и хорошо были видны высокие звезды, похожие на крохотные рваные отверстия на плотной ткани ночи, из которых лился тусклый серебряный свет. Казалось, что стоит только снять эту ткань, как вновь наступит день.

– Ярослав, – негромко позвала я ученика, зябко поведя плечами, сбрасывая невидимый волшебный палантин, которым меня хотело укрыть это заснеженное место. – Нам не сюда.

– Я знаю, – с достоинством отвечал Зарецкий, не любивший, видимо, признавать ошибки. – Я сюда зашел целенаправленно. Чудесный вид, – с видом ценителя кивнул он на застекленную от пола до потолка лоджию. На его губах заиграла улыбка – искренняя, светлая. И я с немым восхищением смотрела сквозь стекло. Казалось, до парка из города мы ехали долго, но если бы дорогу проложили по прямой, путь сократился бы раза в четыре. Город, над которым парила иллюзия ореола, создаваемого электричеством, был так далеко и так близко одновременно, что дух захватывало, хотя, конечно, открывшийся вид нельзя было назвать каким-то уж невероятным. Такой красотой здорово наслаждаться в полном одиночестве, погрузившись в ночную атмосферу, фантазируя, ожидая, что на фоне луны пролетит сказочная ведьма на метле, а в черной неровной бахроме леса на холмах мелькнут отблески волшебных фонарей его жителей. В детстве я всегда думала, что в лесу живут волшебные существа, конечно же, добрые, в чудесных домиках с печками, на которых можно спать, с разукрашенными ставнями, надежными заборчиками и вкусным вареньем в подвалах. А перед Новым годом, особенно когда показывали праздничные старые мультфильмы, мне представлялось, что в самой чаще в таком вот домике живет сам Дед Мороз…

Я не без труда вырвалась из объятий детских приятных фантазий и огляделась. Кроме нас в помещении было еще несколько человек, стоявших группками. И, несмотря на то, что лоджия была застеклена, здесь все равно дуло и было прохладно.