Белые кроссы

Но Леон не унимался, это он подарил своему другу надежду и очень не хотел, чтобы из-за моего упрямства после нескольких часов ожидания она разбилась в дребезги.

– Его отец – самый богатый и влиятельный…

–… пердун в нашем городе! Знаю! – перебила я. – Я его не боюсь! Что дальше?

– И этот пердун уже много лет ищет Тайную комнату с несметными богатствами в нашей Академии! – продолжал Леон. – Разве ты не хочешь узнать то, что знает он? Найти клад первой? Оплатить обучение и стать самой богатой девчонкой в нашем городе? А, может быть, даже и во всем мире!

Я замерла на месте, открыла рот, собираясь сказать что-то очень едкое и остроумное, но передумала и заменила на честное:

– Хочу!

Леон был полной моей противоположностью. Он обладал каким-то особенным даром – умением поселять надежду в сердцах людей. Я же, увы, могла ее только отнимать, как у себя, так и у других. Буквально за полчаса парень нарисовал мне картину, как из фантастического кино, где я была в главной роли. Сначала я выясняю в дорогом ресторане у отца Константина секретный план, как добраться в Тайную Комнату. Затем пробираюсь туда одна и, разумеется, быстрее всех остальных кладоискателей, включая самого Косту. Его отец страшно им разочарован, лишает наследства и покровительства. В итоге, от безысходности Коста нанимается ко мне работать швейцаром в мою скромную семиэтажную виллу на Багамских островах. В его каждодневные обязанности входит беспрекословно исполнять все мои прихоти и не забывать каждый раз целовать мои белые найки.

– Ох, как круто-то! – мечтательно вздохнула я, вместо входной двери поворачивая к ванной комнате. – Тебе нужно будет накрасить меня, Принцесса! И я оставлю тебе щедрый процент от найденного клада! Четверть всего золота!

– Покорнейше благодарю! – промолвил Леон, учтиво кивнув белокурой головой. – На них я сделаю Гуманитарный факультет Академии абсолютно бесплатным для всех желающих. И там будут учить о тех вещах, что, увы, никогда и нигде нельзя купить в нашем мире!

Я пожала плечами, немного раздосадованная его репликой. То есть, четверть моего золота канет в никуда! Отлично, блин! Меня, вдруг, одолело такое сильное разочарование и даже взяла злость на Леона.

– Ну что ж, дело твое, Принцесса! – вздохнула я, открывая дверь в ванную комнату. – Только умоляю, сними это платье! Оно никогда тебе не шло! Вдруг, кто еще сюда зайдет! И постриги волосы! Мне будет стыдно появиться с тобою на улице! С такими скулами ты выглядишь, как Клаудия Шиффер, которая сожрала улей с осами!

С последними словами я захлопнула за собой дверь, совершенно не подозревая, какой чудовищный эффект они произвели на Леона. Я же говорю, у меня был особый дар – отнимать у людей последнюю надежду. Это все-равно, что убивать их, только гораздо медленнее и мучительнее.

Ванная была уютно и красиво сделана в одном стиле, вся в нежно бирюзово-сине-зеленых тонах. Кругом было ожидаемо очень чисто, аккуратно, и все на своих местах. Поверить не могу, что это ванная комната принадлежит парню-участнику нелегальных боев.

Я мылась, напевая себе под нос какой-то очередной заевший мотив. Все вокруг было клубничное, ванильное или банановое – от супермягкого геля для душа до укрепляющего шампуня для длинных волос. Класс, короче!

Вдруг, дверь в ванную комнату тихонько приоткрылась и, судя по шороху в шкафчике возле раковины, Леон усиленно что-то искал. «Наверное, забыл резинку для волос или крем для лица, – подумала я, прячась за прочной душевой шторкой с Диснеевской Русалочкой и ее друзьями. – Такс, нужно не забыть побрить ноги. Под тонкими дурацкими колготами все будет видно. Блин!»

Я закрыла воду, вывернув кран до упора в сторону «холодно». Всегда так делаю и терпеть не могу, когда вода настроена иначе.

– Эй, что за дела? Где бритва-то? Или, хотя бы, лезвие? – ворчала я себе под нос, крупные капли воды катились с меня градом, нещадно поливая мягкий коврик под моими босыми ногами. – Может быть, у него электро?

Но что-то мне подсказывало, что место пустое рядом с пинцетом и ножницами-щипчиками, которое сейчас пустовало, принадлежало именно бритве.

– Так он только что зашел сюда и тихонько забрал ее? – сообразила я, наконец, спешно обкручивая себя большим банным полотенцем с дельфином. – Он забрал острую бритву для того, чтобы…?

Тут я вспомнила свои последние слова, что бросила ему, уходя в ванную. Ведь Леон же такой ранимый! Страшная картина мигом предстала перед моими, слипающимися от воды, глазами…

– Блин! О, нет! Лео?! Что ты делаешь?

Я выскочила из ванной, шлепая босыми ногами по новенькому блестящему паркету. Тревожные мысли вертелись у меня в голове, в висках колотил пульс, само же сердце сжимали тиски. Я повторяла про себя последние слова, что я сказала ему, уходя в душ:

«Только умоляю, сними это платье! Оно никогда тебе не шло! Вдруг, кто еще сюда зайдет! И постриги волосы! Мне будет стыдно появиться с тобою на улице! С такими скулами ты выглядишь, как Клаудия Шиффер, которая сожрала улей с осами!»