Белые пешки

– Хороший мальчик. Такой, каким тебя и лепили. Вот так…

Грохнул оружейный залп. Черное стекло брызнуло в стороны. Тело рухнуло на шахматные клетки.

– Он не мог. Зато я теперь могу. – Зиновий фыркнул, опуская ствол и созерцая ряд кровавых дыр в деловом пиджаке Володарского. – Ты мне никогда не нравился, ублюдок. А тут ты от меня еще и отрекся. – Он переменил тон, развернулся и миролюбиво уточнил: – Эй. Как ты, племяшка? Выглядишь… не очень.

Несколько секунд Лорд молча смотрел на него, а потом вдруг осел на колени и опять закрыл лицо руками; смуглые пальцы вцепились в волосы. Когда он все же поднял голову, в светлых глазах будто сгорало небо. Он не упрекал. Не благодарил. Он просто не знал, что делать, не мог осмыслить случившееся и от этого казался намного младше, чем во время партии, робче и слабее. Дэну вдруг показалось, Зиновий вот-вот приблизится, нет, даже бросится навстречу с какими-то утешениями, как престарелая курица к цыпленку. Но нет. Тот, пробормотав «Правильно я детей не завел, один геморрой…» – уже лениво, на ходу обтирая дробовик платком, шел к зданию вокзала.

– Зато обошлось, – бросил он, уже скрываясь в коридоре. – Пойдем выпьем, что ли?

Лорд не двигался. Он окаменел, сжался, его потряхивало. К нему вдруг подбежала та уродливая крыса, что была с Принцем, – он потрепал ее по спине, как щенка, но даже не видя. Он что-то бормотал. И хотя вокруг его опущенной головы разливалось нежное золотое сияние, он был похож на того, кто уже ничего не решает и ничем не поможет, потому что нуждается в помощи сам. Но Дэн все-таки потянул к нему руку.

– Пожалуйста… кто бы вы ни были… – Слова превратились в хрип.

Так не могло быть. Не могло быть, что он, который чуть не помиловал врага, оставит как есть доску, усеянную телами союзников. Котов Шрёдингера, пущенных в расход. Нет. Даже если таковым был план, этого не будет. Он…

– Слышите? Слышите меня?

Молчание. Или может? В конце концов, коты – не слишком редкие животные. Они плодятся очень быстро. На подходе седьмой миллиард.

– Да пошли вы!

И Дэн с силой, хотя, казалось, ее в теле не осталось, ударил кулаком по асфальту. Зазмеилась вперед длинная косая трещина. Хотелось заорать, чтобы на него хотя бы посмотрели; хотелось заплакать, чтобы отпустило, но из горла вырвался только очередной, странно булькающий хрип. Дэн приподнялся и сплюнул кровью. Она заполняла уже весь рот. Видимо, кто-то сломал ему ребра. А он и не заметил.

…Открыв глаза после короткого беспамятства, он понял: Лорд пропал, пропали все трупы, пропали щенок и крыса. Дэн остался единственным на клетчатой площадке. Он попытался встать, но тело не слушалось. Падение вдарило по нему новой болью.

Вжимаясь в покореженный асфальт в надежде хоть куда-то провалиться, Дэн увидел: из трещины медленно, прямо на глазах, пробивается кривой ярко-зеленый росток. Это жалкое недоразумение тянулось листьями к небу точно против лица Дэна.

Когда оно доросло где-то до уровня его макушки, он наконец закрыл глаза.

* * *

Нейтрино, держа над головой розовый зонт, смотрел на распростертое у ног тело. Казалось, парень все-таки умер: не двигался, на коже живого места не было от ссадин. С губ натекала на асфальт кровь. Уже почти лужа.

– Бедняга, вот и помогай им. А они что? Травку на твоих костях вырастят?

Нейтрино занес ногу над пробивающимся ростком. Сверкнула молния – кажется, близилась гроза. Демон пожал плечами, попятился и выше поднял зонт, буркнув: «Да понял, пошутил!»

Насвистывая что-то, он оттолкнулся ногами от асфальта и быстро взлетел. Сверху вокзал казался зеленым пятнышком плесени на куске сыра. И не скажешь ведь, что узел мира. Нейтрино хмыкнул. Будь у него сердце, там было бы сейчас легко и спокойно.

19.06.2007