Белые Россы

В конце коридора в замке номера 612 ковырялся тот самый дедуля, для которого он сегодня утром по ошибке купил в д. Чирино хату и с которым выдул почти две бутылки виски.

Мало того, что ковырялся в замке VIP-номера, так еще и приговаривал:

— От, птамать, напридумывали!

Бодя плотно закрыл глаза и сильно потряс головой.

В это время замок у Струка сработал и он вошел в номер.

Когда Бодя открыл глаза, коридор был пуст.

Бодя прошел по коридору, с опаской посмотрел на 612-й номер, прошел 610-й, снова посмотрел на 612-й и убежденно сказал сам себе:

— Пора завязывать…

Закрыв за собой дверь, Струк остолбенел и пару раз порывался вернуться обратно в коридор.

Ему показалось, что с нового железнодорожного вокзала эвакуировали всех людей, а весь вокзал отдали ему одному под ночлег.

Он внимательно осмотрел большую хрустальную люстру, перевел взгляд на магнитную карточку-ключ, которую судорожно сжимал в кулаке и, обратившись к ней, сказал:

— Открывай, входи и чувствуй себя… Чувствую.

Он прошелся по номеру.

— Буржуазизм… Полный буржуазизм.

В нерешительности остановился возле сервированного столика, на котором практически ничего не было тронуто.

Воровато оглянувшись, налил в бокал коньячку, выпил, крякнул, взял бутерброд с черной икрой.

И откинулся на подушки дивана.

В холле Бодя подошел к сонному Игорю.

— Слышь, братан, не мое дело, конечно, но, по-моему, у тебя 612-й на уши ставят.

— В смысле?

— Ну, типа грабят.

— Старичок?

— Старичок.

— Это с моего ведома.

Бодя вышел из холла на морозный воздух и еще раз сказал сам себе:

— Не-е, точняк, надо завязывать…

Ночь плыла над городом.

Ночь плыла над лесом.

Нахальная физиономия Мишки Киселя с бигбордов вдоль трассы грозилась: «Я вас сделаю!»

На спину пластмассового аиста в гнезде падал снежок.

Ласковый красный отсвет плясал в окошке Андреевой хаты.

Андрей и Ирина сидели за столом и говорили, говорили, говорили.

Старый Ходас с портрета ласково смотрел на них.

Охранник Игорь бежал по коридору отеля.

Своей карточкой открыл 612-й номер.

Телевизор в номере работал. Один из ночных каналов показывал концерт народного хора:

Окрасился месяц багрянцем,

Где волны шумели у скал…

Струк подпевал:

Поедем, красотка, кататься,

Давно я тебя поджидал.

— Дед, угомонись! — шепотом попросил его Игорь. — Ты принца разбудил!

— Какого принца? — испугался Струк.

— Принца Трибудана. Он в соседнем номере живет.

— Ёкарный бабай!

— Ложись спать! Свалился ты на мою голову… — Игорь выключил телевизор и вышел.

Струк робко заглянул в спальню, но войти не отважился.

Почесав затылок, сходил в прихожую, снял с вешалки свое пальто, лег на диван, положив под голову одну из подушек, укрылся пальто и тихо уснул.

Утро всю страну накрыло серебром.

Бодя вошел в дверь скромного особнячка, на котором красовалась вывеска: «Областная коллегия адвокатов. ПРЕЗИДИУМ».

Стоял в пробке на кольцевой дороге и нервно разговаривал с кем-то по мобильнику Русаченко.

Спешили куда-то Сашка и Верка.

Сладко спала на лежанке Ирина.

Андрей осматривал расположенные под навесом на зимовку ульи.

Прыгал, чтобы согреться, возле мусорного бачка Мишук.

К воротам дома-интерната для престарелых № 28 подкатило шикарное представительское авто.

Совершающие утренний моцион пожилые люди удивленно смотрели, как из машины выбирался полупьяный Струк с бутылкой коньяка.

Выбрался, вздохнул и обреченно пошел к зданию.

Бодя стоял «на ковре» перед Русаченко.

Тот хохотал.

— Ну кто же, в натуре, знал, что он — это не он? Старик? Старик. В дом престарелых не хочет? Не хочет. Без аиста жить не может? Не может. На суицид давил, спрыгнуть с дуба грозился. Ну, я чин-чинарем все на него оформил, а тут явился настоящий. Ну и попер меня вместе с договором. Никогда так не лажался…

Шеф перестал смеяться и нажал на кнопку селектора:

— Лера…

— Слушаю, Сергей Григорьевич…

— Лера, передайте по всем отделам, чтобы с Нового года Бородича никто Бодей не называл.

— Хорошо… — засмеялась секретарша.

— Отныне он у нас филантроп.

— Мизантроп… — несмело поправил своего шефа Бодя.

— Короче, спонсор и Дед Мороз в одном лице. Ко мне Ходас просилась?

— Она ждет.

— Закончу с Бородичем — пусть заходит.

— Хорошо, Сергей Григорьевич.

Бодя положил на стол бумагу.

— Что это?

— Договор… на хату… В этих Чириках.

Шеф вздохнул, мельком глянул в договор.

— Ну и что? — сказал он. — Наша фирма совершила продажу своего имущества физическому лицу. Физическое лицо уплатило за стоимость имущества и даже государственную пошлину уплатило.

— Не платил он ничего! И договор у нас… Я уже в областную коллегию к адвокатам сгонял. С самим Чифирьчиком встречался…

— С кем встречался?

— С Чифирьчиком. Это их типа президент… Фамилия у него такая…

— Чайчиц его фамилия, а не Чифирьчик! Он мне только что звонил. Интересовался, как это наш «Агробокс», имея таких припыленных сотрудников, удосуживается успешно работать?

— Почему припыленных?! — возмутился Бодя. — Старикан-то денег не платил!