Белые росы (СИ)

Возмущение, негодование и ощущение несправедливости клокотали в душе женщины, как вода в раскаленном чайнике, и она, остановившись, несколько раз топнула от души по земле, вымещая свои эмоции.

Добравшись домой, она решила сидеть за закрытой дверью и не казать никуда носа, чтобы не столкнуться с очередной неприятностью, поэтому несколько часов таращилась в окно на заснеженную дорогу и лес, а после отправилась спать, желая отдохнуть от мыслей, мечущихся в ее голове.

Как послушная девочка, Катерина два дня дисциплинированно сидела под добровольным арестом, занимаясь домашними делами в тех комнатах, куда не добралась палочка Флитвика.

Спальня и пара комнат поменьше, которые обошел вниманием волшебник, сильно контрастировали с сияющими чистотой кухней и гостиной, и Кате пришлось постараться, чтобы добиться хотя бы примерного соответствия. Дело осложнялось тем, что ей приходилось беречь левое плечо, благо, она была правшой, но в некоторые моменты приходилось сложновато, и времени на внезапную генеральную уборку ушло больше, чем если бы Катя затеяла ее здоровой.

При этом, будучи честной с собой, она признавала, что в здравом уме ей и в голову бы не пришло все здесь канифолить до блеска — уж лучше снова дать приют пьяненьким профессорам, а после давить на жалость.

Вечером второго дня в дверь постучали, и, выглянув в окно, Катя заметила на крыльце Аберфорта Дамблдора. Она радушно пригласила гостя в дом, и тот прошел на кухню, предварительно очистив сапоги от снега и оставив в прихожей тяжёлый, подбитый волчьим мехом тулуп.

После короткого приветствия старик достал из кармана и увеличил свёрток, в котором были хлеб, яблоки, сыр и кусок ростбифа. Также на столе оказалась высокая бутыль с козьим молоком. Аберфорт держал дома нескольких коз, но весьма трепетно относится к питомцам и ни с кем не делился надоем. А тут надо же — целая бутылка.

Заметив удивленный взгляд Катерины, он пояснил:

— Для здоровья полезно, но не сильно привыкай — подлечишься, больше не дам!

— Это кто же меня сдал? — Полюбопытствовала Катя, благодарно убирая подношения и устанавливая на плиту чайник.

— Слухами земля полнится, — неопределенно буркнул Аберфорт, но под внимательным, настойчивым взглядом раскололся: — Филч заходил, нервы лечил терновой настойкой, судя по его рассказу, там у вас в школе было то ещё веселье.

— Обхохочешься, — мрачно кивнула Катерина, засыпая в заварочный чайник чайно-ягодную смесь. — До сих пор сердце колотится, как вспоминаю.

Аберфорт дождался чая в молчании, после сделал глоток обжигающей ароматной жидкости и посоветовал:

— Раз на тебя так охотятся, не открывай двери всем подряд. Есть зелья, способные полностью менять внешность людей. И, прежде чем впускать кого, задавай вопрос, чтобы ответ знали только вы двое, или заведи пароль какой для доверенных людей.

— И что я буду делать, если визитер ответит неправильно? Кричать "Полиция!"? Или попробую использовать магию убегания? Так мне с моими ограничениями далеко не уйти.

Старик недовольно хмыкнул и нахмурился, продолжая прихлебывать отвар.

— Я не понимаю, о чем думает Альбус, он должен был приставить к тебе хоть какую-то охрану, хоть домового эльфа, а не пускать бродить повсюду, как дворовую кошку.

Катя хотела смолчать, чтобы не разразиться потоком обвинений, но после поинтересовалась:

— А почему все так слушаются директора? Из-за его регалий, экспериментов с драконьей кровью и алхимических опытов?

— Не только. — Аберфорт помолчал, будто размышляя, о чем можно рассказать любопытной собеседнице. — Ты, наверное, не в курсе, но ваша Вторая Мировая произошла из-за одного темного волшебника. Звали этого ублюдка Геллерт Гриндевальд, и по молодым годам он был весьма дружен с Альбусом. В гости приходил, чаек вместе пили, книжки листали. Я был моложе, присматривал за младшей сестрой, был не особо в курсе их дел, но брат Геллерта очень ценил, не разлей вода друзьями были.

Катя удивлённо приподняла бровь, не ожидая подобного, но продолжила слушать. Видно было, что Аберфорту неприятно вспоминать дела минувшие, но он не замолкал, продолжая делиться наболевшим.

— Не буду вдаваться в подробности, дальше история была очень грязная, не хочется особо говорить об этом, но если коротко, — Геллерт, предположительно, убил нашу сестру, а после сбежал. Он все носился с идеями превосходства чистокровных, мировым господством, и вскоре воплотил идею в жизнь. Нашлись фанатики, которые в него верили, началась война, а Альбус в тот период провозгласил себя борцом со злом, основал организацию и долго собирался вызвать Гриндевальда на дуэль. Но не успел.

— Как это? — Катерине эти события были неизвестны, и теперь личность директора раскрывалась с другой стороны.