Белые Шрамы: Мелодия Грома (СИ)

– Я не могу заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. Даже под страхом смерти. Только не в этом случае. Поэтому ответь мне, летописец Драз Кантриер, – из-за недолгой паузы, комната наполнилась тишиной, такой же мертвой и холодной, как вакуум, окружающий «Длань Шторма». – хотел бы ты вернуться к ремеслу и наполнить мелодиями и напевами вокс-пространство 4-й роты?

Зрачки, бывшего когда-то неплохим музыкантом человека, застыли, оставив Сыкрина наедине с угасающим эхо его предложения. Все жизненные процессы Кантриера, как казалось ему самому, остановились, но звук биения сердца говорил о другом.

– Пр… Простите, что? – воскликнул человек, едва не подпрыгнув со стула.

– Сядь. – приказал капеллан. – Я повторю в последний раз, человек. Иначе, ты потеряешься так, что при всем желании тебя не сможет найти даже свита Грозовых Пророков Великого Хана. Хотел бы ты вернуться к ремеслу и наполнить мелодиями и напевами вокс-пространство 4-й роты, братства Буревестников?

Глаза летописца налились счастьем, отчего он едва сдержал свой крик. Вернуться к делу всей жизни. Это не то, на что он рассчитывал, вступая на борт линкора Белых Шрамов.

– Да! Да, да, и еще раз, да! Сэр, господин Сыкрин! Это было бы для меня величайшей честью.

Лицо капеллана изменилось с сурового на спокойное, и даже дружелюбное.

– Всё, довольно. Не заставляй меня сожалеть о своем решении. – попытался успокоить пыл своего собеседника.

– Да, конечно. Я, – Кантриер начал тяжело дышать от возбуждения. – прошу прощения, господин.

– Давай обсудим то, как мы это устроим. Нам нужно успеть до высадки в системе Чондакс. Я уже разобрался с бумагами и теперь ты назначен моим личным летописцем. Хронистом, если точнее. У тебя будет доступ к моему вокс-каналу, а благодаря манипуляциям, которым я поспособствовал в блоке связи нашей роты, твоя музыка будет транслироваться по отдельному вокс каналу всем моим сотоварищам. Вставай, – то, с какой скоростью новоиспеченный музыкант поднялся со стула, было похоже на псайкерское вмешательство, хоть Сыкрин им и не обладал. – Тебя нужно подготовить. Пойдем.

– Естественно, конечно. – вымолвил с энтузиазмом летописец, выходя из комнаты.

Хитросплетения коридоров, похожих на лабиринт для непосвященного человека, наполнились стуком шагов четырех конечностей. Для того чтобы угнаться за капелланом, Кантриеру понадобилось ускорить шаг настолько, что ходьба стала больше напоминать неспешный бег. В то же время, Сыкрин шел так же размеренно и спокойно, как и всегда. В каждом шаге, каждом движении мышц, чувствовалась скрытая опасность, готовая в любой момент выплеснуться наружу, будто неожиданная орбитальная бомбардировка, накрывающая врагов Империума. Находиться рядом с космодесантником, теперь уже в роли летописца, для Кантриера было выше всех возможных желаний, но степень его восхищения соревновалась с его страхом быть размозженным о металлический пол после малейшей ошибки. Сыкрин всегда пытался быть как можно более дружественным по отношению к людям, как его братья из легиона чернокожих Драконов, но рядом с ним люди все равно чувствовали себя неловко и опасливо. Проходя очередную развилку, Белый Шрам повернулся к музыканту.

– Я чувствую, что ты хочешь что-то сказать или спросить, Драз Кантриер. Не будь скован. Теперь мы с тобой связаны. – попытавшись развеять напряжение, обратился к летописцу Сыкрин.

– Я заранее прошу прощения, господин, но… – Кантриер замялся и сглотнул, собирая всё мужество, которое у него было и когда-либо будет, для вопроса, интересующего его с начала службы. – Как вы стали капелланом? Единственным, на данный момент, во всем легионе.

– Ха-ха-ха-ха-ха! – Сыкрин засмеялся, сказав что-то на чогорийском диалекте, которому его научил Джогатен. – Неужто это все, что тебя беспокоит? Хорошо. Это не настолько длинная история, так что, думаю, ты узнаешь все подробности к моменту, когда мы будем уже у блока связи.

«Я не помню подробностей детства, но помню те чувства, которые испытывал и хотел бы испытывать каждый день. Я хотел помогать своим друзьям и близким. Я уверен, ты понимаешь, кто такие космодесантники. Все твердят, что мы спасители человечества, освободители людей от ига ксеносов или тиранов. И это так. Но, в первую очередь, мы убийцы и завоеватели. Каждая “спасенная” нами планета — это остров мира, омытый кровью нечестивых и горделивых отступников. Я принял это ремесло и полюбил. Из меня сделали совершенное живое оружие. Инкарнация воли Императора в человеческом обличье, готовая на всё ради своего хозяина. Но этого мне было мало.

После пары совместных операций с Сынами Сангвиния в системе Катфижер, я удивился их организации. Они были похожи на жертв кровожадности. Страдания, которые я видел на лицах своих боевых братьев отпечатались в моей памяти, словно след от болтерного снаряда на броне.