Белые тела

Оказывается, что с Белль не испытываешь никакой неловкости: мы идем по улицам, не переставая болтать. Затем останавливаемся перекусить в «Пицца Экспресс», той, которая находится у реки Аус, и пока мы едим заказанные булочки, она рассказывает о том, что Лаванда изменила свои планы. Лаванда с детьми поедет не в дом ее матери, а в квартиру Белль, в район Дрингхаузес. Белль купила надувные матрасы и постельное белье в Аргосе, подарки для детей – игрушечный автомат для Альфи и набор для изготовления украшений для Саскии. Думаю, не сказать ли ей, что она мыслит стереотипами, а также о том, что она раскрыла настоящие имена детей, но решаю промолчать. Просто киваю, спрашивая, справится ли она с такой толпой у себя дома. Она отвечает:

– Это будет просто превосходно! Столько всего нужно будет сделать – найти Лаванде новый дом, проконсультироваться с юристами, чтобы получить «приказ о недосаждении», чтобы Икс не мог к ним приближаться, и постановление, по которому он должен будет выплачивать алименты.

– А что, если он заявится в твою квартиру?

Она склоняет голову набок, так что прядь длинных волос, заправленная за ухо, вырывается на свободу.

– К счастью, он со мной почти не пересекался и даже не знает мой адрес или номер телефона, вообще ничего. Думаю, он не знает даже моей фамилии. А Лаванда заберет с собой ноутбук и телефон, так что он не сможет выследить нас.

– И все же. Он ведь склонен к насилию.

Она немного наклоняется ко мне, и ее тонкий голос становится на еще один тон выше.

– Я знаю. И его угрозы доходят до того, что он обещает убить Лаванду, схватить ее за горло и орать на нее, пока она не задохнется.

– О боже… Он, должно быть, спятил.

Вскоре приносят пиццу, и Белль начинает энергично нарезать свою «Маргариту». Мне кажется, она обдумывает что-то. Затем она начинает говорить шепотом:

– Если честно, Скарлет обсуждала это со мной в Зоне… Ее мысли о том, как нужно бороться с проблемой, довольно радикальны. Она сейчас продумывает план… Попросила помочь ей, и я в деле. Хочу внести свою лепту.

Неожиданно. Не знала, что Скарлет с Белль что-то задумали без меня. Поднимаю брови, подавая ей знак, что хочу продолжения. Но она идет на попятную.

– О, прости, Калли, я совсем не должна была этого говорить. Скарлет велела мне все держать в тайне.

– Да к черту эту Скарлет! – Белль потрясена. – Извини. Просто Скарлет все время слишком деловая.

– Это потому что она Жертва, она в большей опасности, чем мы. Поэтому, конечно, ее переполняют сильные эмоции.

– Догадываюсь.

Некоторое время мы молчим, едим пиццу, поглядываем в окна. Шесть девочек с волосами, завязанными в хвост, сплавляются вниз по реке, весла врезаются в воду, видимо, они идут на довольно большой скорости, и всего на минуту кажется, что там, по ту сторону стекла, в мире все в полном порядке. Мы продолжаем есть, не в силах придумать ничего, о чем можно было бы поговорить, пока Белль не решает расспросить меня об отдыхе на Мартинике, куда уехала Пинк, и о том, что я могу попасть к ней в квартиру.

Рот набит пиццей, но я все равно отвечаю:

– Не знаю, что я там обнаружу. Но надеюсь, что это как-то поможет найти ключ к разгадке. Поможет прояснить, что происходит.

– Возможно, ты найдешь записки. Муж Лаванды все время оставляет записки с указаниями для нее. Помой то, купи се. Постирай белье.

– Не думаю, что это в стиле Феликса.

– Феликса! Калли, не надо было… – Она неестественно моргает, и чешет левую руку.

– О, черт… Само выскочило.

– Ох, ладно.

После обеда она водит меня по Йорку, мы заходим в пару старинных церквей, а потом по магазинам, остановив свой выбор на «Маркс энд Спенсер», где покупаем еду к пикнику и бутылку Фраскати по акции. Солнце постепенно садится, а мы идем к Йоркскому собору. Там уже собралось много людей, они сидят на траве группами, некоторые из них держат в руках плакаты с фотографией Хлои и словами «Нет мужскому насилию» и «Хватит – значит хватит». Большая часть людей – молодежь, они одеты так, как будто пришли на фестиваль инди-музыки или митинг защитников окружающей среды. Позади нас – тощий мужчина постарше с одноглазой собакой, он сидит на ящике и поет «Hey Jude»[10] под гитару, а светловолосая девушка с дредами, пирсингом и оголенным животом проходит мимо, раздавая кексы. Ветер поднимает с земли ошметки мусора, в основном обертки от еды, и время от времени доносит до нас пряные запахи. Обращаюсь к Белль:

– Они что, думают, это вечеринка?

Она пропускает мои слова мимо ушей и говорит:

– Смотри, вот тут неплохое место.