Белые волки. Часть 3. Эльза (СИ)

Раздобыть план здания ему, метившему в ряды полиции, оказалось несложно. О том, чтобы пройти на праздник через главный вход, не могло быть и речи. Как бы дорого не оделся Алекс, лицо и глаза его выдадут, да и имени в списке нет, а вот если попасть внутрь каким-то другим путем, то веселые и занятые друг другом гости вряд ли обратят внимание, особенно если все-таки хорошо одеться, держаться в тени и не выпячиваться. Сработает логика толпы: если человек на празднике, значит, его пропустили, а если пропустили, значит, зачем-то он тут нужен.

Здание представляло собой два этажа со множеством комнат отдыха, служебных помещений, но основное торжество планировалось в центральном зале, представлявшем собой круглое помещение с двумя входами с противоположных сторон. В дверях наверняка станет толпиться множество слуг, которых оставили "на подхвате" господа, да и сами аристократы предпочтут курсировать туда-сюда, чтобы избежать духоты, неизбежной для наполненной людьми коробки без окон. Мужчины будут выходить покурить, женщины — "попудрить носик".

Пожалуй, мало кто из гостей знал, что в зал ведут еще два служебных входа — неширокие коридоры, прикрытые портьерами, если верить полученной информации. Через эти ходы обслуживающий персонал праздника приносил бы и уносил напитки и посуду, чтобы избежать столкновений в основных дверях и случайно не залить чудесное платье той или иной благородной госпожи.

Алекс планировал проскользнуть именно служебным коридором и смешаться с гостями, а потом точно так же уйти. Он почти не сомневался, что слуги не станут ему препятствовать — успел поговорить со знающими людьми и об этом. На таких грандиозных праздниках прислуга бегает, выпучив глаза и высунув язык, ей бы успевать всех обслуживать и не получить взбучку, поэтому в лицо благородным господам заглядывать некогда. Прилично одет — значит, имеет право делать, что хочет, нравится бродить по служебным коридорам — лишь бы поднос не толкнул, посуду из рук не выбил.

Разобравшись с этой частью подготовки, Алекс взялся за поиски Димитрия. По всему выходило, что начинать поиски надо из темпла темного. Окна, забранные черным стеклом, масляно поблескивали, как хитрые глазки торговца опиумом, когда Алекс уверенно шагал к дверям. Ему уже доводилось тут бывать, удовлетворять свое любопытство, как делают все мальчишки, получившие доступ ко "взрослым" развлечениям, но женского внимания ему и так хватало, а азарта в крови не проснулось, поэтому ставки и возможная прибыль с них оставляли его равнодушным.

Нонны зазывно улыбались симпатичному гостю, посетившему темпл, белыми тенями скользя вдоль стен, но стоило попробовать зайти в нишу, ведущую на лестницу, как строгая окта преградила путь. Никакие увещевания и просьбы о встрече с Димитрием не согнали каменно-вежливого выражения с ее лица. Алекс может получить девушку, может взять двух или трех, может остаться с ними в гостевых комнатах, может поехать домой, может тайным наблюдателем поприсутствовать, пока любовью будут заниматься другие, может расслабиться и покурить опиум, который ему подготовят и подадут, может выпить хорошего вина или другого напитка, которого пожелает. Но иных услуг темпл темного предложить ему не может.

Отказавшись, Алекс дождался вечера и вместе с другими мужчинами прошел в окулус, где снова ставили на победителя, но и тут его ждало разочарование. Белого волка трудно было не узнать, вряд ли еще кто-то из аристократов мог появиться на месте брата Эльзы. Но, разорвав очередного смельчака в кровавые ошметки, Димитрий, не поднимая головы и не обращая внимания на восторженные крики или проклятия проигравших ставку, просто ушел, а путь Алексу, который пытался идти следом, на этот раз преградили двое Безликих во главе с еще одной октой. Темпл темного охранял своего прислужника с таким же рвением, с каким встревоженная мать оберегает возлюбленное дитя.

Тогда Алекс решил просто ждать. Не может же Димитрий сидеть внутри вечно? Если к нему не пускают, то рано или поздно он выйдет сам, и его станет легче перехватить без неусыпного бдения окт и Безликих. Алекс запасся чаем в термосе и бутербродами, уселся прямо у выхода из темпла, не обращая внимания на насмешливые и удивленные взгляды окружающих, и принялся нести вахту. Прогнать его не решились, все-таки он вел себя мирно, а находиться в главном помещении никому не запрещалось. Прошел день, наступил вечер, люди потянулись в темпл за очередной порцией удовольствий, потом покинули его на рассвете, спотыкаясь о задремавшего Алекса, а Димитрия все не было.

Ничего, говорил он сам себе, стуча зубами от предрассветной сырости, сквозняком тянущей через порог и из отверстия в высоком потолке, ради Эльзы можно и потерпеть, все равно это не продлится долго.