Белый дирижабль на теплом море

Картошку Николь, выросшая в интернате, готовить умела. Стыдно признаться, но они, когда ездили на эту самую «картошку» в старших классах и в училище, частенько припрятывали часть урожая в одежде, а потом устраивали пир. Может, не такой роскошный, что закатил сейчас Александр, но по тем временам – самый настоящий. Слить воду, слегка подсушить, высыпать на блюдо и посыпать мелко порезанной зеленью. Внушительный кусок желтого маслица на тарелку сестры Саша добавил сам.

– Ожирение тебе не грозит! – произнес он странные слова.

А потом было не до разговоров. Как же вкусно! И картошечка, и курочка, и салат из огурцов и помидоров, заправленный странным желтоватым соусом под смешным названием майонез.

– Что на десерт? – деловито поинтересовался брат: – Пирожные или мороженое? Или… и то и другое, – при этих словах он странно улыбнулся.

– Не хочу мороженое! – пусть это будет совсем по-детски, но есть принесенное противным Максом мороженое совсем не хотелось.

– Пирожное, значит, пирожное, – Александр сделал вид, что не заметил протеста.

Первый раз за свою недолгую жизнь Николь наелась так, что было трудно вздохнуть. Нет, не сказать, что раньше она жила впроголодь. Обычно их кормили сытно. Просто сытно. Но сегодня все было таким вкусным, что остановиться было ну очень сложно. Видимо, после ранения стал возвращаться аппетит. Саша оглядел разомлевшую сестренку и улыбнулся:

– Хотел предложить поваляться на диване и посмотреть телевизор, но похоже, лучше нам немного прогуляться. Ты как, не возражаешь подышать свежим воздухом перед сном?

Идея показалась очень хорошей. Иначе не получится заснуть.

Они опять спустились на лифте на первый этаж и вышли во двор. Играющих детей сменила такая же беззаботная молодежь. Некоторые из них слушали странную музыку, кто-то играл в волейбол, кто-то катался на ботинках с колесиками, а кто-то на странных досках, это, наверное, те, у кого не было денег на велосипеды.

И опять среди увиденных людей – и совсем молодых, и уже взрослых – было совсем мало тех, чья магическая матрица показывала бы наличие развитого дара. Что же здесь не так? Можно было бы предположить, что в Империи одаренные и бездарности живут по отдельности, это вполне в духе заносчивых имперцев. Но город? Очень уж он хорош для жилища порабощенных. Или тех, кому не повезло родиться без магического дара. И Саша. Он же здесь живет. А, как он говорил сам, его способности ценятся высоко.

Они прошли через двор, благополучно миновали оживленную дорогу, на которой, подмигивая фарами, не иссякал поток мчащихся по своим делам мобилей, и стали неспешно продвигаться до зеленого парка, который Николь заметила еще будучи на балконе. Вокруг было все очень интересно. И небольшие, сейчас закрытые, но все равно сияющие огнями магазинчики с нарядной одеждой или посудой, или косметикой и всякой всячиной, и стоящие прямо на улице под полосатыми зонтиками столики, за которыми сидели люди. Больше всего Николь поразил полностью стеклянный киоск, все стекла которого были забиты самыми разнообразными журналами, очень похожими на те, что лежали на столике в гостиной гражданина Зонгера – такие же яркие и блестящие. Она даже споткнулась, когда оборачивалась, стараясь рассмотреть на это чудо.

– Присмотрела себе что-нибудь? Журнал? Газету? – поддержал ее от падения братик.

– А… можно?

Александр понятливо развернулся, подвел ее к киоску и, видя в какой растерянности находится сестра, ткнул наугад в несколько журналов и газет, протянул продавцу все тот же пластмассовый талон и, окинув богатство взглядом, попросил пакет. Так они и заявились в парк – улыбающийся Александр и изумленно осматривающаяся по сторонам Николь, крепко прижимающая к себе пакет с журналами.

А в парке гремела из динамиков музыка, работали невиданные аттракционы и было полно беззаботных и счастливых людей. Счастливых, даже несмотря на то, что совсем немногие из них обладали даром. Расспросить брата очень хотелось. Но не здесь и не сейчас. Не будешь же заводить серьезный разговор, когда мчишься на каруселях. Или едешь на смешных маленьких машинках. Или поглощаешь мороженое из серебристой креманки, делая вид, что только что его захотела, и запиваешь лимонадом, смешно бьющим в нос.

Вечер прошел прекрасно. Лишь иногда в Николь просыпалось сожаление, что здесь нет с ними мамы, Валентина и Рэис. Расспросить Александра о странностях магии в городе и его жителях так и не удалось. Ничего, расспросит завтра.

Наутро Саша сказал, что на два ближайших выходных они приглашены к его приемным родителям. Встречаться ни с кем не хотелось. Но нужно посмотреть в глаза людей, которые осмелились принять похищенного ребенка. А то, что Саша похищен, они не могли не знать.

***