Белый гонец

- За что?! – чуть не плача, принялся оправдываться Славко. - Мономах - мой князь! Как я мог пойти против его воли? Ты бы сам осмелился не выполнить приказ своего главного хана?

- Я с-сам себе хан! – гневно воскликнул, с лязгом возвращая саблю обратно в ножны, Белдуз.

- Вот видишь! - всхлипнул Славко. – Ты хоть и хан, а сразу умчишься, когда он сюда приедет! А я ему что скажу?

- Как это приедет? Поч-чему приедет? Когда приедет? – услышав о Мономахе, встревожился хан.

- А вы что не знали, что он, прослышав о вашем набеге, сразу в эти края из Переяславля подался?

- Как бы он уже не перекрыл нам обратный путь! – не без тревоги заметил старый половец.

- Сам знаю, Куман! – остановил его хан и прищурился на Славку: - А тебе это откуда извес-стно?

- Так я ведь с обозом откуда ехал! – выдержав до конца его взгляд, напомнил Славко. - Из Переяславля!

- Не верь ему, хан! Из Киева мы! – подал голос купеческий сын, решив, что пришел и его черед своей игрой поддержать Славку.

И Белдуз попался на эту удочку!

- Молчи! – прикрикнул он на Звенислава. - Теперь я знаю, кому верить! Ты все время нарочно меня путаеш-шь! Слушай приказ! Гаси костер! Расседлать коней! До вечера будем здес-сь! С темнотой уйдем!

- А с этими что делать? - кивнул на отроков старый половец.

- Дозволь, хан, я их сейчас… - подался вперед Узлюк.

- Нет, этих - связать! – приказал Белдуз. – Поедут с нами в Степь! Вместо грамоты теперь будут!

- Меня-то зачем? – не понял Славко, когда крепкие руки принялись связывать его сыромятным бичом. - Я и так не уйду, ты мне еще ддвадцать златников должен!

- Зато у тебя десять за пазухой! – коротко бросил ему хан и усмехнулся: - Вдруг ты захочешь лучше иметь, как это у вас говорится, синицу в руке, чем журавля в небе?

3

- Ай да хан! – восторженно закричали половцы.

Половцы, то и дело в страхе оглядываясь по сторонам, быстро погасили костер и разлеглись вкруг его остывающего тепла. А отроков, связав, бросили рядом. Тупларь, доживающий не то, что свои последние часы, но уже и минуты, сжалившись, принес им две большие охапки еловых веток. На них было куда теплее и мягче, чем просто на снегу.

Славко лежал молча, отдыхая, словно человек, выполнивший нелегкую работу – вспахавший поле, выкосивший луг или построивший дом... А Звенислав, качая головой, только и делал, что повторял одно и то же: «Ну, Славко!.. Ну, Славко!..»

- Ну, Славко! – в который раз сказал он. - Как же ты додумался до всего этого?

Славко недоуменно посмотрел на него и устало ответил:

- Я и сам не знаю. Сначала, как мы и договорились, хотел просто вырвать у хана грамоту да бросить в костер. А когда этот Узлюк…

- Кто-кто?

- Да во-он тот половец, который все: «Одной стрелой, одной стрелой двоих…»

- Ох, и надоел же он мне! – поморщился Звенислав.

- Мне тоже! – согласно кивнул Славко и продолжил: - Так вот, когда он опять это сказал, то я и смекнул: а почему бы мне самому так не сделать? Как говорят у нас, одной стрелой - тьфу! – одним ударом двух зайцев убить!

- То есть и грамоту сжечь, и про Корсунь сказать?

- Ну да!

- Здорово…

- Только, думаю, не сразу. А чтоб хан поверил! Он золото любит, вот я и торговаться стал!

- Да, ты так торговался, что мой отец, наверное, позавидовал бы!

Славко усмехнулся, умалчивая, что научился так торговаться в споре со Звениславом об одолень-траве, и только сказал:

- Ну, а когда грамота, считай, уже в моих руках была, дальше требовалось, чтобы хан в каждое ее слово поверил… А как это было сделать? Он ведь не одну грамоту от князей получал! А я кроме этой, ни одной и в глаза-то не видел! Тут я и вспомнил про гонца… хм-мм… гонца… гонца…

- Ты что это замолчал? - заторопил Звенислав.

- Да так… ничего, - словно очнувшись, посмотрел на него Славко. - На чем я остановился?

- На гонце! – удивленно напомнил тот.

- Ах, да! Гонце… гонце…

- Да что с тобой, наконец? – не на шутку встревожился Звенислав.

- Я говорю, вот и стал тогда повторять то, что твердил он в бреду!

- А я-то подумал, что ты, и правда…

- За тридцать – златников Русь решил продать? – насмешливо уточнил Славко.

- Да!.. – виновато вздохнул Звенислав. - Аж в глазах темно стало. Даже не помню, как и драться полез! Ты уж прости, вон, как кулаками тебя отходил…

- Да мне только того и надо было! – усмехнулся Славко. - Как только ты на меня кинулся, да еще и убить захотел - видел бы ты тогда свои глаза - тут хан совсем нам поверил! Вон слышишь, как теперь радуется?

Славко кивнул на хана, который с довольным видом разговаривал с воинами, делясь своими богатыми планами. И оба отрока, прервав разговор, невольно стали прислушиваться к его словам.

А хан тем временем радостно приговаривал:

- Вот она, где была правда – в грамоте! Не зря мы за ней поехали! Купца, так уж и быть, отпущ-щу!

- Слыхал, это же он – про твоего отца! – шепнул Славко.

- Слава Богу! – откликнулся влажным голосом Звенислав. – Не будь я связан – сто земных поклонов бы положил!

- А этого дважды предателя, князя-изгоя… - гневно продолжал между тем Белдуз.