Белый гонец

- Хан, позволь мне, когда вернемся, я его одного – двумя стрелами! – умоляющим тоном попросил Узлюк.

- Хоть тремя! – великодушно согласился хан.

- Ну, хоть раз его стрелы доброе дело сделают! – с облегчением шепнул Звениславу Славко.

А хан все продолжал:

- В Корсунь верного ч-человека пошлю. Скажу, чтоб они к набегу русских, как с-следует, подготовились. Чтоб их под стенами крепости два мес-сяца продержали. А мы за это время откормим своих коней…Соберем всю Степь. И – таким набегом, какого никогда не было, пойдем на всю беззащитную Русь!

- Ай, да хан! – восторженно закричали половцы. - Всю Степь!

- На всю Русь!

- Такое придумать!

- Тут никаких стрел не хватит!.. – озадаченно покачал головой Узлюк.

- Ха-ха-ха! – перебивая всех, смеялся Белдуз. - Русь на Корсунь, а мы – на Русь! Все сожжем, все заберем! Никого не ос-ставим!

- Слыхал? – подтолкнул плечом Славку Звенислав. – А все ты!

- Мы! – поправил его тот. - Мономах, ты, я, гонец! Хм-мм… гонец … Конечно, здорово, что мы такого хана перехитрили. Только все это - зря!

- Как это зря? – даже обиделся купеческий сын. - Ты же ведь сам видишь, поверил нам хан, поверил!!

- Хан-то поверил, а вот Мономах…

- Что Мономах?

- Да я вот все про гонца думаю, – признался Славко. - Привязал ты его хорошо, конь наш тоже еще не слаб. Доедет ведь он до князя, он же - гонец!

- Ну, допустим, доедет, – согласился Звенислав. - И – что?..

Славко помолчал и вздохнул:

- А то, что отменит Мономах этот поход! Он-то ведь, помудрей хана будет, сразу догадается, что тот не поверит слуху про Корсунь, коли грамота в его руках оказалась…

Огорченные Славкиным открытием, оба отрока долго лежали молча.

Наконец, Звенислав, чуть не плача, шепнул, кивая на веселившихся половцев:

- А хан-то поверил…

- И, что самое обидное – Мономаху про то не ведомо! – с болью в голосе добавил Славко.

Они еще помолчали, и Звенислав, поворачиваясь, со стоном, спросил:

- Все мне ясно, одного не пойму: зачем ты Мономахом-то их напугал?

- А я и сам не знаю, зачем! – отозвался Славко. – Само получилось. Будто защиты у него попросил…

- Как это? – не понял Звенислав. - Чем он нам издали помочь может?

- Не скажи! Как это чем? – возразил Славко. - Может, половцы нас сразу бы прикончили, да в Степь ускакали. А так, видишь, живы, и времени теперь, у нас, чтобы что-то придумать не воз, а – целый обоз!

- Да что тут теперь сделаешь… - уныло протянул купеческий сын. - Тут сам Мономах, наверное, уже ничего б не придумал!

- Слушай! - вспомнив про Мономаха, с неожиданным интересом спросил Славко. - А сам-то ты его видел?

- Кого – Мономаха? Еще бы! Несколько раз! Только… издали. И… один раз, когда меня к нему подвели.

- А что ж сам не подходил? – насмешливо уточнил Славко.

- Боялся…

- Эх, ты!

- Что я? – с вызовом ответил Звенислав. - Его даже воеводы боятся, говорят – князь еще слова не молвил, а ноги уже сами приказ выполнять несут! И потом, это ведь еще до одолень-травы было. Сейчас бы я не то, что подошел, подбежал бы к нему, да все-все рассказал! Я бы…

- Постой-постой, как ты сказал? – перебил его Славко.

- Подбежал… рассказал… - недоумевая, повторил купеческий сын. - А что?

- А то – что… вот, что нам делать надо! – от радости чуть было не воскликнул Славко и, спохватившись, перешел на таинственный шепот: - Мономаха обо всем известить!..

- Мономаха? Известить? Ну да, конечно, я тоже сразу об этом подумал! – подхватил Звенислав и заморгал, глядя на Славку. - А… как?

- А это мы сейчас с тобой и будем придумывать! – переворачиваясь удобнее, сказал тот. - Видишь, вот и пригодилось нам теперь время! А ты говоришь, зачем я Мономахом их напугал!

4

Славко вдруг осекся на полуслове и прошептал: «Есть!»

- Ну как, придумал?

- Нет еще, а ты?

- Тоже нет…

Отроки лежали, мучительно думая, как им отсюда, из леса, связанным и охраняемым, передать Мономаху, что ни в коем случае нельзя отменять поход на Степь.

Воздух понемногу синел, дали стали подергиваться неверной дымкой. Заканчивался короткий, не до конца уже зимний, но и не совсем весенний еще день.

Неожиданно Славко зашевелился и приподнял голову.

- Что? Придумал? – с надеждой спросил Звенислав.

- Нет, слышишь? Кажется, где-то собачий лай. Это же… Тиун! – узнал Славко и обрадовался. - Точно он! Надо же – нашел! Видно, дед Завид его освободил, или сам отвязался. И по следам сразу за мной! Эй, Тиун, Тиун!.. – тихонько стал подзывать он.

- Да ты что! С ума сошел?! – испугался Звенислав. - Представляешь, что будет, если он к тебе подбежит и, как к хозяину, ласкаться станет! Белдуз сразу поймет, что никакой ты не купеческой сын, а откуда-то из этих мест…

            - Точно! - спохватился Славко и зашипел на приближавшегося с радостным лаем пса: - Фу, Тиун, фу! Не подходи!

            - Все, сейчас подбежит, и… - тоже увидев собаку, в ужасе закрыл глаза купеческий сын.

            Но тут неожиданно раздался свист стрелы, жалобный взвизг и радостный крик Узлюка:

- Есть, хан! Попал!

- Как попал? В кого попал?

Хан вместе с остальными половцами обступили убитого Тиуна. Славко со Звениславом могли теперь только слышать их голоса.