Читаем Белый. История цвета полностью

С конца XVIII века появляется много людей, которые, следуя личному вкусу, традиции или всего лишь прихоти моды, также одеваются в белое, кто частично, а кто с головы до ног. Так, в 1790–1820‐х годах молодые женщины из привилегированных классов носят белые платья в античном стиле, навеянные греческими кариатидами и римскими статуями. У этих платьев завышенная талия, короткие рукава, на юбке заложены естественные, мягкие складки, сшиты они из тонкой, полупрозрачной, невесомой ткани. Зачинательницами нового стиля (мервейёзами – от фр. merveilleuses) стали три главные модницы эпохи Директории – мадам Тальен, мадам Амлен и Жозефина де Богарне, но закрепить его на долгое время сумела другая – Жюли Рекамье, по отзывам современников, красивейшая женщина эпохи: значительную часть своей жизни (1777–1849) она носила только белые платья, сначала простые туники в античном стиле, затем более замысловатые наряды во вкусе романтизма, а с возрастом перешла на строгие, целомудренные фасоны. Во Франции и во всей Европе мадам Рекамье была звездой, ее сравнивали с античной богиней, и бесчисленное множество женщин пытались подражать ее знаменитым белоснежным туалетам192. По этому поводу Гете в 1810 году писал: «В наше время женщины одеваются почти исключительно в белое, а мужчины – в черное. <…> Людей, не тронутых цивилизацией, живущих среди природы, напротив, привлекают резкие, кричащие цвета»193. В те годы – и на протяжении еще целого столетия – в Париже, Лондоне, Берлине и других местах яркие цвета считаются эксцентричными или вульгарными. Самым элегантным цветом для мужчин признан черный, для женщин – белый. Ни одна дама не боялась запачкаться: ведь за нее все делали слуги.

Белый, считающийся женским цветом, в XIX веке стал цветом свадебного платья. Раньше невеста надевала в этот торжественный день свое лучшее платье, какого бы цвета оно ни было. При необходимости она шила или заказывала новое, в деревне, как правило, красного цвета, в городе (по крайней мере, в кругах буржуазии) – черного. Что же касается аристократок, то они шли под венец в бальном наряде. В дальнейшем масштабные перемены в обществе, эволюция нравов, изобретение механического ткацкого станка, а затем и появление первых швейных машин существенно изменили обычаи и социальные коды. И сложилось мнение, что молодой женщине, по крайней мере если она из приличного общества, подобает выходить замуж в белом. Согласно легенде, в которую верят до сих пор, мода на белое свадебное платье родилась 10 февраля 1840 года, в день бракосочетания Виктории, королевы Великобритании и Ирландии, и принца Альберта Сакс-Кобургского; но есть основания полагать, что эта традиция появилась раньше и была отмечена сначала во Франции и Италии, двух католических странах, и только потом пересекла Ла-Манш. В континентальной Европе еще в 1830‐х годах выходили замуж в белом. На свадьбе Виктории и Альберта имела место другая новинка – невеста появилась в белой фате, тогда как раньше новобрачная надевала фату только после завершения церемонии194.

Независимо от того, ведет ли белое платье невесты свое происхождение от королевской свадьбы, обычай этот постепенно распространился на все общество в целом, начиная с богатых горожан, а на рубеже XIX–XX веков дошел и до сельской местности. Для молодых женщин выйти замуж в белом значило заявить о своем безупречном поведении: белое платье воспринималось как награда, и в моральном плане, и в плане общественного статуса, для той, что пошла под венец девственницей. Иногда награда оказывалась незаслуженной, а мораль попранной, однако внешние приличия были соблюдены. При Старом режиме девственность новобрачной не надо было подчеркивать каким-то особым атрибутом: это было нечто само собой разумеющееся. Альтернатива неизбежно означала бы громкий скандал и повод к расторжению брака. Но в дальнейшем, в 1830‐х годах, после политических революций, масштабных социальных сдвигов и либерализации нравов это было уже не так очевидно. Отныне девственность невесты нуждалась в подтверждении, в эмблеме, и белое платье подходило для этого как нельзя лучше.

С тех пор моральные нормы и социальные коды подверглись коренному пересмотру, но традиция выходить замуж в белом сохранилась и после Второй мировой войны. Более того, платье невесты с его девственной белизной породило моду на белые платья для юных девушек не только на свадьбу, но и на все случаи жизни. Приведем два совсем несхожих примера: в католических странах девочки в белом платье идут к первому причастию; в светском обществе дебютантки в белоснежном наряде выезжают на первый бал195.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология