Белый клинок

— Поедем или пойдем? — спросил Тилод, остановившись у ворот загона для пардов.

— Как хочешь! — Эйрис, как девочка, вертела головой, впитывая окружающее.

— Здесь пахнет совсем не так, как на юге! — заметила она.

— Тебе тут понравится! — убежденно сказал Тилод. — Пошли-ка пешком! Что-то я соскучился по этому городишке!

— Как скажешь, — Эйрис на миг коснулась щекой плеча зодчего и легонько подтолкнула его вперед. — Тебя никто не встречает? — спросила она. — Ты же кого-то предупреждал о своем возвращении!..

— Да! Я послал гелиографом весть Шинону, Начальнику Фарангской Гавани. И еще просил оповестить моего сына. Но, может, это и к лучшему, что нас не встречают. Значит, никто лишний не узнал о том, что я вернулся. Мне ведь и по сей день неведомо, кто и почему отправил меня на Юг!

— Думаешь, этот кто-то захочет повторить?

Несмех потрогал обтянутую кожей рукоять широкого меча Черных Охотников:

— Не так это просто! — сказал он, улыбаясь. — Да ведь и ты теперь со мной! Кто в Конге справится с нами?

Он шутил, но Эйрис кивнула совершенно серьезно.

— Я очень хочу увидеть нашего сына! — призналась она. — Ты полагаешь, с ним все в порядке?

— Немного свободы Санти на пользу, — сказал зодчий. — Боюсь, я здорово мешал ему расти. Но ты сделаешь из него Черного Охотника, верно? Тем более, у тебя есть опыт! — и стукнул кулаком по своей мощной груди.

— У него могут быть свои собственные пути! — возразила Эйрис. — Но давай, пойдем. Ты же не хочешь, чтобы о твоем приезде узнали, а на нас уже смотрят.

Быстрым шагом они двинулись по широкой аллее, стараясь держаться посередине, чтобы кроны деревьев не затеняли солнца. Дважды им пришлось уступить дорогу всадникам. Один раз по камням прогрохотала красная карета. Тилод быстро отвернулся, но его осторожность оказалась напрасной: шторки кареты даже не шелохнулись. Впрочем, они привлекали к себе не много внимания. В Фаранге незнакомец — не редкость. А они еще в Сарбуре купили себе обычную одежду, какую носят на севере Конга. Светлые волосы Эйрис были убраны под головную повязку, а на лбу нарисован такой же значок, что и у Тилода: вестник. Оружие ее было уложено в суму мужа, хотя у самого зодчего меч висел на виду. Большинство встречных мужчин также были вооружены: они шли по «богатой» части Фаранга.

И без того смуглое лицо Тилода загорело дочерна под небом Юга. Но не загар изменил его внешность, а то, что черты его лица как будто осветились изнутри. В холодных глазах засияла юношеская удаль, губы, прежде плотно сжатые, то и дело растягивались в белозубой улыбке, а сам он щурился, как сытый пард.

Свернув на улицу, что вела к храму Морской богини, но не дойдя до храма шагов двести, Тилод остановился:

— Вот мой дом! — сказал он Эйрис.

Женщина окинула взглядом изящное двухэтажное строение с садом на крыше; с выгнутыми наружу, как шпангоуты корабля, резными колонками, что поддерживали навес над террасой второго этажа.

— Сад совсем запущен! — недовольно сказал Тилод. — Я сделаю Сантану выговор!

— Только попробуй! — Эйрис ткнула кулаком в широкую спину зодчего. — Если ты посмеешь испортить нам встречу…

— Молчу! — улыбнулся Тилод и, наклонившись, поцеловал ее в щеку. — Никаких замечаний! Клянусь! Тебе нравится мой… наш дом?

— Да! — и, еще раз посмотрев на широкие окна: — По-моему, внутри никого нет!

— Может быть! — согласился Тилод. — Уже не так рано…

Его подруга решительно распахнула ворота и направилась к дверям.

— Сантан! — крикнул зодчий. — Сантан!

Эйрис вошла в дом, и Тилод, быстрым шагом пройдя по дорожке, последовал за ней.

— Сантан! — еще раз позвал он, оказавшись внутри.

Никто ему не ответил.

Эйрис присела, провела пальцем по мозаичному полу прихожей. Потом посмотрела на затянутые паутинной сеткой окна.

— Здесь никого не было месяц или больше! — заметила она.

— Разберемся! — уверенно сказал Тилод — Пошли наверх! Сейчас ты примешь ванну, мы поедим и отправимся к Шинону. Он наверняка знает, что к чему!

Его оптимизм успокоил женщину.

Пока Эйрис нежилась в маленьком бассейне на втором этаже, Тилод обошел дом и убедился, что он и впрямь пустует не меньше месяца. Земля в цветочных горшках пересохла, и часть растений погибла. Кое-где углы комнат затянуло паутиной.