Белый клинок

— Я желаю видеть Начальника Гавани Шинона! — решительно сказал зодчий.

— Это невозможно! — ответил подошедший.

— Не шути! — предупредил Тилод. — Будешь наказан!

Взглянув на суровое лицо зодчего, человек больше ничего не сказал, лишь поклонился, отпер ворота и пропустил Тилода и Эйрис внутрь. А потом снова запер ворота. Зодчему это не понравилось. Так же, как и отсутствие стражи. Но он смолчал.

По пустынной аллее гости прошли к дому. И вновь Тилод удивился: не только стражи нет, но — даже боевых псов, которых у Шинона всегда полон парк.

Зато сам дом не изменился, и зодчий вновь с удовольствием обозрел собственное творение. Одно из лучших!

По широкой лестнице к ним спускался человек. Заметив на нем форму моряка-воина, Тилод вздохнул с облегчением.

— Я велел тебе никого не пропускать, Саит! — сердито крикнул моряк.

— Кто ты такой? — резко спросил он.

— Я — друг Шинона Отважного, — уклончиво представился Тилод. — И я… — он заколебался.

Человек в форме моряка-воина хмуро смотрел на него. В чертах его лица зодчему чудилось что-то знакомое.

— …И я тот, кто построил этот дом! — решился он. — Могу я видеть моего друга?

— Нет, — сказал моряк. — Он умер. Я — Лэн, брат Шинона! Прошу вас войти в дом, тебя и твою спутницу, зодчий Тилод! Саит! Я сам провожу гостей, принеси нам вина и фруктов!

Большой дом Начальника Гавани был пуст. С каменных лестниц исчезли ковры, и высокие своды эхом отзывались шагам.

— Отчего нет ковров? — спросил Тилод.

Его ум еще не воспринял печальную весть, и смерть друга казалась ему нереальной.

— Они испорчены! — ответил Лэн. — А у меня нет денег, чтобы приобрести новые. Да это и не важно! — заключил он.

Они вошли в зал рядом с восточной террасой. Зал, в котором Тилод так часто сиживал прежде.

— Садитесь, прошу вас! — сказал Лэн, указывая на кресла. — Сейчас раб принесет вино! — глядя на лицо воина-моряка, можно было вообразить, что у него очень болят зубы, но он всеми силами старается этого не показать.

— Раб? — удивился Тилод.

— Я взял его на пиратской шекке! — равнодушно пояснил моряк. — Если я дам ему свободу — уедет на родину! А он хорошо готовит.

— Ты сказал — Шинон умер? — проговорил зодчий. — Отчего?

— Убит!

— Убит? — Несмех был поражен. — Кем убит?

— Его убил некий Эрд, светлорожденный из империи, — Лэн смотрел не на зодчего, а куда-то вбок. — Трудно поверить, но это так! Он — хороший боец, этот светлорожденный. Говорят, они дрались честно: клинок на клинок. Хотя никто не видел: свидетелей не осталось. Так мне рассказал Ганг, тысяцкий. Еще он сказал, что у северянина был какой-то особенный меч, но сам Ганг в это не верит.

— Я знаю Ганга, — сказал Тилод. — И сам расспрошу его.

— Не выйдет. Он отбыл. По велению Великого Ангана..

Саит принес вино и фрукты.

— Вино неважное! — предупредил Лэн. — Я нынче небогат! Все истратил, чтобы похоронить брата. На жертвы тоже… — Голос его был бесцветен, как осенние сумерки.

— Сочту за честь помочь тебе! — предложил Тилод. — Мои деньги…

— Нет, не нужно. Благодарю. Скоро я получу сезонное жалованье. Брат высоко ценил тебя, зодчий Тилод! Спасибо тебе за этот дом: он теперь мой!

— Я строил его для Шинона! — с горечью проговорил Несмех. — Но боги рассудили иначе! Пусть Судьба будет милостива к тебе, Лэн!

— Все мы умрем, — ответил моряк. — Пей, господин зодчий! И ты, госпожа, пей! Шинон был лучшим в нашей семье. И он не оставил наследника!

— Он — странный! — сказал Тилод, когда он и Эйрис снова оказались на улице.

— Ему плохо, — ответила женщина. — Ты понимаешь его боль! — она обняла Тилода, прижалась к нему. — Но тебе — легче! У тебя есть я! И есть наш сын! Куда мы теперь пойдем?

— К Наместнику! — решительно сказал Тилод. — Даже если он причастен к моему исчезновению, все равно: лучше к нему, чем к Дагу! В этом городе заправляют они! И еще Ганг. Но Ганга, к сожалению, нет!

Стража у дворца скрестила перед ними копья, хотя шедший за ними гонец вошел беспрепятственно.

— Я — зодчий Тилод! — заявил отец Санти. — Наместник Алан знает меня!

Один из стражников свистнул, и из домика слева от ворот вразвалочку вышел десятник.

— Я — Тилод! Ты знаешь меня, «сдвоенный меч».

— Зодчий Тилод? — на бронзовом лице десятника выразился ленивый интерес. — Тот, что… пропал? Прости, господин зодчий! Не узнал тебя сразу! — щербатая улыбка десятника была угодливой и наглой одновременно. — Ты сильно изменился, господин зодчий! Конечно, Наместник примет тебя! — однако он не подал знака, чтоб солдаты пропустили Тилода, а продолжал разглядывать его и Эйрис.

Зодчий сдвинул брови.

— Прости, что заставляю тебя ждать! — пробубнил десятник. — Но приказ, господин… Если ты соизволишь обождать вон в той харчевне, хорошей харчевне, господин зодчий, я лично доложу о тебе Наместнику!

— Хорошо! — отрывисто бросил Тилод. — Я подожду в харчевне!

— Видно, что э т о строил не ты! — сказала Эйрис, кивнув в сторону дворца.

— Разумеется! Не мог же я построить весь Фаранг!

— Ты построил лучшее в нем! — женщина улыбнулась. — Думаешь, этот владыка знает, где Сантан? Может, нам поискать самим? Как ты полагаешь, где он?