Белый клык

This had been one of the things taught him by the master, and White Fang obeyed, though he lay down reluctantly and sullenly.	Белому Клыку уже были знакомы эти слова, и он повиновался приказанию, хоть и неохотно.
"Now, mother."	-- Ну, мама!
Scott opened his arms to her, but kept his eyes on White Fang.	Скотт протянул руки, не сводя глаз с Белого Клыка.
"Down!" he warned. "Down!"	-- Лежать! -- крикнул он еще раз.
White Fang, bristling silently, half-crouching as he rose, sank back and watched the hostile act repeated.	Белый Клык ощетинился, привстал, но сейчас же опустился на место, не переставая наблюдать за враждебными действиями незнакомых богов.
But no harm came of it, nor of the embrace from the strange man-god that followed.	Однако ни женщина, ни мужчина, обнявший вслед за ней хозяина, не сделали ему ничего плохого.
Then the clothes-bags were taken into the carriage, the strange gods and the love-master followed, and White Fang pursued, now running vigilantly behind, now bristling up to the running horses and warning them that he was there to see that no harm befell the god they dragged so swiftly across the earth.	Незнакомцы и хозяин уложили вещи в коляску, сели в нее сами, и Белый Клык побежал следом за ней, время от времени подскакивая вплотную к лошадям и словно предупреждая их, что он не позволит причинить никакого вреда богу, которого они так быстро везут по дороге.
At the end of fifteen minutes, the carriage swung in through a stone gateway and on between a double row of arched and interlacing walnut trees.	Через четверть часа коляска въехала в каменные ворота и покатила по аллее, обсаженной густым, переплетающимся наверху орешником.
On either side stretched lawns, their broad sweep broken here and there by great sturdy-limbed oaks.	За аллеей по обе стороны расстилался большой луг с видневшимися на нем кое-где могучими дубами.
In the near distance, in contrast with the young-green of the tended grass, sunburnt hay-fields showed tan and gold; while beyond were the tawny hills and upland pastures.	Подстриженную зелень луга оттеняли золотисто-коричневые, выжженные солнцем поля; еще дальше были холмы с пастбищами на склонах.
From the head of the lawn, on the first soft swell from the valley-level, looked down the deep-porched, many-windowed house.	В конце аллеи, на невысоком пригорке, стоял дом с длинной верандой и множеством окон.
Little opportunity was given White Fang to see all this.	Но Белый Клык не успел как следует рассмотреть все это.
Hardly had the carriage entered the grounds, when he was set upon by a sheep-dog, bright-eyed, sharp-muzzled, righteously indignant and angry.	Едва только коляска въехала в аллею, как на него с разгоревшимися от негодования и злобы глазами налетела овчарка.
It was between him and the master, cutting him off.	Белый Клык оказался отрезанным от хозяина.
White Fang snarled no warning, but his hair bristled as he made his silent and deadly rush. This rush was never completed.	Весь ощетинившись и, как всегда, молча, он приготовился нанести ей сокрушительный удар, но удара этого так и не последовало.
He halted with awkward abruptness, with stiff fore-legs bracing himself against his momentum, almost sitting down on his haunches, so desirous was he of avoiding contact with the dog he was in the act of attacking.	Белый Клык остановился на полдороге как вкопанный и осел на задние лапы, стараясь во что бы то ни стало избежать соприкосновения с собакой, которую минуту тому назад он хотел сбить с ног.