Белый клык

The more fiercely he fought, the more harshly society handled him, and the only effect of harshness was to make him fiercer.	Чем яростнее бунтовал он, тем суровее общество обходилось с ним, и эта суровость только разжигала его злобу.
Straight-jackets, starvation, and beatings and clubbings were the wrong treatment for Jim Hall; but it was the treatment he received.	Смирительная рубашка, голод, побои не достигали своей цели, а ничего другого Джим Холл не получал от жизни.
It was the treatment he had received from the time he was a little pulpy boy in a San Francisco slum-soft clay in the hands of society and ready to be formed into something.	Так обращались с Джимом Холлом с самого раннего детства, проведенного им в трущобах Сан-Франциско, когда он был мягкой глиной, готовой принять любую форму в руках общества.
It was during Jim Hall's third term in prison that he encountered a guard that was almost as great a beast as he.	В третий раз отбывая срок заключения в тюрьме, Джим Холл встретил там сторожа, который был почти таким же зверем, как и он сам.
The guard treated him unfairly, lied about him to the warden, lost his credits, persecuted him.	Сторож всячески преследовал его, оклеветал перед смотрителем, и Джима лишили последних тюремных поблажек.
The difference between them was that the guard carried a bunch of keys and a revolver. Jim Hall had only his naked hands and his teeth.	Вся разница между Джимом и сторожем заключалась лишь в том, что сторож носил при себе связку ключей и револьвер, а у Джима Холла были только голые руки да зубы.
But he sprang upon the guard one day and used his teeth on the other's throat just like any jungle animal.	Но однажды он бросился на сторожа и вцепился зубами ему в горло, как дикий зверь в джунглях.
After this, Jim Hall went to live in the incorrigible cell.	После этого Джима Холла перевели в одиночную камеру.
He lived there three years.	Он прожил в ней три года.
The cell was of iron, the floor, the walls, the roof.	Пол, стены и потолок камеры были обиты железом.
He never left this cell. He never saw the sky nor the sunshine.	За все это время он ни разу не вышел из нее, ни разу не увидел неба и солнца.
Day was a twilight and night was a black silence.	Вместо дня в камере стояли сумерки, вместо ночи -- черное безмолвие.
He was in an iron tomb, buried alive.	Джим Холл был заживо погребен в железной могиле.
He saw no human face, spoke to no human thing.	Он не видел человеческого лица, не обменялся ни с кем ни словом.
When his food was shoved in to him, he growled like a wild animal.	Когда ему просовывали пищу, он рычал, как дикий зверь.
He hated all things.	Он ненавидел весь мир.
For days and nights he bellowed his rage at the universe. For weeks and months he never made a sound, in the black silence eating his very soul. He was a man and a monstrosity, as fearful a thing of fear as ever gibbered in the visions of a maddened brain.	Он мог выть от ярости день за днем, ночь за ночью, потом замолкал на недели и месяцы, не издавая ни звука в этом черном безмолвии, проникавшем ему в самую душу.
And then, one night, he escaped.	А потом как-то ночью он убежал.