Белый морок. Голубой берег

Но на сцене опять появились Геринг и Борман, и все осталось по-прежнему. Вот тогда-то Розенберг и послал своего самого доверенного советника на Украину с тайным заданием: либо склонить Коха на свою сторону, либо подготовить ему смертный приговор. Рехер, не жалея ни сил, ни энергии, действовал тонко в обоих направлениях, ибо в глубине души сам вынашивал определенные идеи касательно будущего бывшей родины. Правда, одно время, когда в крае повсеместно активизировалось большевистское подполье, ему показалось, что Кох заколебался, склонил голову, даже высказал пожелание встретиться и найти общий язык с рейхсминистром, но, как оказалось позже, то был лишь хитрый маневр. Отдав на грабеж концерну Геринга все промышленное Приднепровье, он почувствовал себя некоронованным королем края и во время проводов Розенберга с Украины потребовал, чтобы «все официальные агенты рейха на Украине были подчинены исключительно рейхскомиссару как единственному полномочному представителю фюрера на вверенной территории», явно намекая на ликвидацию оперативного штаба остминистериума в Киеве. Розенберг сделал вид, будто ничего не понял, но на аэродроме шепнул Рехеру, что время расплаты с ровенским выродком настало.

С тех пор Рехер безвыездно сидел в Киеве, готовил для своего патрона «Итоги…», ни разу не встретился и даже не разговаривал по телефону с Кохом. И вдруг этот внезапный прилет, приглашение на стадион… Он ничуть не сомневался, что идея эта исходит не от Гальтерманна и не от Магунии, а от Коха. Конечно же от Коха! Однако никак не мог сообразить, что́ тот замыслил. Поэтому остерегался ехать на стадион, но и отказаться тоже не мог. А вдруг Кох только на это и рассчитывает?

— Так мы ждем вас, герр рейхсамтслейтер, — напомнил о себе Магуния.

— Хорошо, я постараюсь приехать, — сказал Рехер с таким ощущением, будто подписывал свой смертный приговор.

Выпроводив генерал-комиссара, Рехер открыл настежь все окна, чтобы проветрить кабинет, и долго ходил из угла в угол, раздумывая, как быть. Наконец решил: немедленно сообщить шифрованной телеграммой Розенбергу о загадочном появлении Коха в Киеве и его настойчивых попытках войти в контакт, а заодно и проинформировать о том, что «Итоги…» подготовлены и через несколько дней могут быть отправлены спецпочтой в Берлин. Придя к такому выводу, он сразу же засел за чтение рукописи, предупредив перед этим секретаря, чтобы не беспокоил его ни при каких обстоятельствах.

«Итогами…» Рехер остался доволен. Собран, систематизирован и проанализирован такой материал, что даже у самого придирчивого критика не могло возникнуть сомнений касательно необъективности или поверхностности этого документа. Богатство и достоверность фактов, логичность изложения и прямо-таки научная убедительность и безукоризненность аргументации.

К тому же какой стиль! И хоть авторы не делали категоричных выводов, каждый, кто станет знакомиться с этим трудом, непременно сам придет к выводу: политика гаулейтера Коха, которую он на протяжении года проводил на Украине, зашла в тупик, ее нужно немедленно и решительно менять!

«Фюрер должен согласиться с этим, — с уверенностью думал Рехер. — А может, он давно уже видит полное банкротство Коха, но не спешит с перестановкой кадров, пока не будут выработаны новые принципы управления оккупированными территориями? Даже дураку ясно, что коховские методы не только непригодны, но и попросту преступны. Правда, выработать новые рекомендации за тысячи километров от места событий, да еще при таком количестве советников, дело нелегкое. Там ведь все — от Геринга и Бормана до Геббельса и Дарре — преследуют свои интересы в завоеванных районах и, как дурень со ступой, носятся со своими проектами управления. Но фюрер склонится, должен склониться на сторону того, кто на практике сумеет доказать эффективность и перспективность своего плана. А для этого мало трепать языком, для этого нужно овладеть положением в крае. Но куда берлинским чинохватам до такого дела! Один уже попытался поставить на колени народ, извечно славившийся своим бунтарством, с помощью концлагерей и виселиц, пыток и расправ. А чего добился? Несмотря на лютые репрессии, Украина так и не стала хотя бы второстепенной сырьевой базой для немецкой промышленности (за исключением разве что заводов Геринга); не дает и трети тех сельскохозяйственных продуктов, на которые так рассчитывал фатерлянд; даже не удовлетворила потребностей в дешевой рабочей силе. А вот пробудить к немецкому солдату смертельную ненависть, настроить против него местное население Кох сумел прекрасно. И как следствие такого головотяпства на Украине скован огромный контингент регулярных войск, которых так не хватает сейчас на фронтах, а пламя всенародной партизанской войны разгорается с каждым месяцем. И тщетно надеяться, что карательным экспедициям удастся погасить его кровью заложников или просто заподозренных. При нынешних условиях нужны новые, утонченные методы как управления, так и борьбы. А кто их подскажет фюреру?.. Кто?..»