Белый олень

Ночь была ясной, я чувствовала запах леса: остроту сосен и терпкость земли. Земля хлюпала под ногами, пока мы шли по лагерю. Я беспокоилась о том, что Каза тоже ведут туда. Он не должен быть здесь. Это мое наказание. Я обещала себе, что он в любом случае должен сбежать. Даже если из-за этого придется раскрыть свои способности, даже если расправа станет моей жертвой. Если я этого не сделаю, то остаток жизни меня будет преследовать разчарованный взгляд Финна.

Свет костра мерцал в глазах Ибенов, сгрудившихся у пламени. Царило молчание, никто не пел и не стучал. Их лица были серьезными, словно вырезанными из камня, на щеках выделялись белые и красные полоски. Я отметила, что их волосы были заплетены так же, как и мои, да и белая одежда была похожей.

Финн усадил меня в деревянное кресло и связал запястья. Больше он на меня не взглянул. Когда он вернулся к остальным, я заметила, что красные отметины на его груди вытерлись о мою одежду. Словно он отдал охотника мне. По какой-то причине это придало мне смелости. Я могу как-то остановить это.

Пророчица вышла из палатки. Забили в одинокий барабан, и ее тело покачивалось при ходьбе, отзываясь на тихие удары. Ибены хлопали в ладоши в такт. Это казалось странным, чужим и почти нелепым. Я отвела взгляд, отыскав Каза.

Мы ничего не говорили. А потом я сказала:

— Мне так…

— Нет, — он покачал головой. — Не надо извиняться, — он придвинул свой стул ближе ко мне и кивнул на небо. — Смотри на луну. Она красивая.

Я подняла голову к луне. Ясная ночь была скорее темно-синей, чем черной. Россыпь звезд мерцала, словно драгоценные камни, которыми был расшит бархат. Луна была белым немигающим глазом.

— Эллен тоже сейчас смотрит на эту луну, — сказал он. — Интересно, о чем она думает? Когда я был младше, отец говорил, что я не должен думать о себе так же, как о других людях. Ведь я принц, королевская кровь. И из-за этого лучше остальных. Кровь богов течет в моих венах. Что ж, когда отец сказал мне это, мама отвела меня на балкон и показала луну. Все видят одну и ту же луну, ее видели наши предки, ее увидит будущее поколение, ее видят крестьяне в деревне и знать во дворцах. Мы — лишь маленькая часть большого мира, ничтожная в огромной схеме миров и звезд. Мы живем и умираем, жизнь коротка, а луна продолжает жить, она всегда будет. Я ничем не отличаюся от остальных в этом мире, и что бы ни случилось, где и с кем бы я ни был, я всегда буду смотреть на одну луну.

— Потому ты и станешь королем, — сказала я. — Потому ты и сможешь править людьми, а не твой отец. Однажды ты станешь прекрасным королем.

Барабан ускорился, пророчица попадала движениями в такт. Все Ибены повернулись ко мне, даже Финн, чье лицо было маской, лишенной эмоций. Я чувствовала пульс пальцами и пятками, словно биение моего сердца соревновалось со скоростью биения барабана. Ибены начали читать заклинание вместе с музыкой, но звук тонул, словно я оглохла. Девочка, маленькая, но такая сильная, подошла ближе, и я знала, что должна сделать. Я оглянулась на красные следы на своей одежде. Отметины охотника, Финна. Я черпала из этих отметин силу.

Используя мастерство, я призывала животных из леса. Я глубоко дышала, уперевшись ногами в грязь, словно пуская корни в природу вокруг себя. В земле была сила, и я черпала ее.

Анта появился из-за угла, с его шеи свисала оборванная веревка. Он подбежал к пророчице и сбил ее с ног. Ибены вскочили на ноги и двинулись к девочке, но она уже встала. Ее одежда была в грязи, длинные волосы прилипли к лицу, закрывая глаза. Она подняла палец и что-то прокричала мне на своем языке. Я ее не понимала, но тон был убийственным, ничего хорошего не сулил.

Ибены повернулись к нам со сжатыми кулаками и поднятым оружием. Их лица были полны холодной ярости. Каз корчился в веревках, упав вместе со стулом в процессе. В то же время на Ибенов налетела стая птиц, они направили кулаки и оружие на маленьких нападавших. Темная фигура прорывалась сквозь этот хаос ко мне. Финн. Он был с кинжалом в руке и целенаправленно шел вперед. Мое дыхание остановилось, когда он встал надо мной с ножом. Он колебался лишь мгновение, но этого хватило, чтобы перед моими глазами пролетело все детство, а потом он зашел мне за спину и принялся резать веревки.

— Нет! — закричала я. Он остановился, растерянно глядя на меня. — Казимир. Сначала освободи принца. Для королевства он важнее, чем я, — Финн проследил за моим взглядом. Он посмотрел на меня, потом на Ибенов, а затем на Каза. — Прошу, Финн. Ради меня.

Он кивнул и прошел к Казу. Я отвернулась к толпе, видя, как ко мне идет маленькая темная фигурка, покачиваясь. Ее волосы закрывали лицо, как занавеска, в правой руке был зажат нож. Она бормотала заклинание, что должно было забирать мои силы. Птицы начали улетать от лагеря. Что бы она ни делала, это блокировало мою магию. В ушах звенело, и звук становился все выше и громче, голова раскалывалась от боли. Я закричала, вырываясь из пут, чтобы закрыть руками уши, хотя я знала, что шум в голове.