Белый олень

– Вы меня убиваете, – вздохнула я. Еще более запущенный случай, чем у Сорена. Удивительно, что спустя сотню лет среди гоблинов я вообще была в состоянии еще шутить и отпускать саркастичные замечания.

– Таков мой план. – Она величественно кивнула.

У меня кровь застыла в жилах. Но не от слов, а от того, как она их сказала. Безо всяких эмоций, констатируя факт. Этим же тоном она могла заказывать обед.

Не желая, чтобы гоблинша увидела мое потрясение, я крепче перехватила поводья Страха, выпрямилась в седле и презрительно сощурилась.

– Должна предупредить, меня не так-то легко убить.

– Да меня доходили подобные слухи. – Она отмахнулась. – Лидиан убедился в этом, порвав тебя почти в клочья.

По телу разлилась волна жара, которая задержалась на покрытой шрамами правой стороне груди. Я будто наяву услышала безумное бормотание бывшего хозяина. Почему ты меня не слушаешь? Ты разве не знаешь, что надвигается? Не понимаешь? Что в тебе такого особенного? Почему мне не удается тебя убить? Невидимые муравьи поползли по коже от воскрешенных воспоминаний, как он ночь за ночью насиловал меня.

Эльвира ухмыльнулась, понимая, что задела меня за живое.

Я подавила боль и отбросила неприятные мысли прежде, чем они успели укорениться в сознании.

– А еще он с тех пор хромает, да и пользоваться рукой полноценно больше не сможет.

– Твое присутствие среди таких лордов, как я и Сорен, – это уже оскорбление, – выплюнула она.

– Он так не считает, – отрезала я, презрительно глядя на собеседницу.

– Сорену следовало прикончить тебя в ту же секунду, как ты прикоснулась к его одежде. Он же вместо этого сделал тебя своим питомцем. Скажи, ты спишь на полу возле его кровати или сворачиваешься вокруг его обнаженного тела? – Она метнула пристальный взгляд через плечо, рассматривая племянницу и лорда, увлеченных беседой, которая наверняка была более приятной, чем наша. Рекке так и лучилась от счастья, а легкая улыбка на лице беловолосого гоблина говорила о том, что даже он не мог устоять против очарования девушки. Эльвира недовольно поджала губы.

Меня медленно накрыло пониманием значения слов Сорена, когда он говорил, что я представляю угрозу для гоблинши. Это не касалось власти или охотничьих талантов, это было нечто гораздо более личное для нее. То, как она пожирала его глазами, и враждебность к любой сопернице не оставляли сомнений.

– Откуда такой вопрос? Озвучиваете свои собственные фантазии? Именно поэтому вы так ненавидите меня, правда? Вы влюблены в Сорена. – Мысль об этом была совершенно отвратительной.

– Я не собираюсь отчитываться перед рабыней, – прошипела Эльвира.

Ее глаза горели от злости, однако все ее возражения резко оборвались, как только мы выехали к перевалу между горами. Отвесные скалы мерцали в холодном свете местного солнца. Тропинка расширялась и петляла, как ледяные лозы, растущие в небеса. Я закусила губу, а волоски на затылке приподнялись от страха, что придется оказаться настолько уязвимыми во время подъема. Если что-то пойдет не так, мы станем легкой мишенью. Что бы там ни думала обо мне и Сорене Эльвира, она не обманывала, обещая нам скорую встречу с другими охотниками.

В ущелье было полно мест, чтобы спрятаться и устроить засаду, повсюду виднелись обломки камней, которые обрушатся от любого толчка. Тропинка была скользкой от покрывавшего ее льда, и любой неверный шаг мог привести нас прямиком в бездну.

И тут неестественное безмолвие нарушил пронзительный свист, который эхом разнесся по ущелью, отражаясь от скал до тех пор, пока не окружил нашу группу со всех сторон. В моих руках тут же оказался лук со стрелой на тетиве. Снова раздался свист, такой высокий, что из ушей пошла кровь, а нависавшие над нами сосульки раскололись и осыпались вниз осколками, словно дождь.

– Приготовьтесь, – велела я Эльвире сквозь зубы, бросив взгляд через плечо – чтобы убедиться, что Сорен тоже занял позицию для обороны. Так и было.

С неба дождем посыпались стрелы.

Я пустила Страха галопом по обледеневшей тропинке с отвесными краями. На нас несся целый поток стрел. Их было так много, что воздух почернел, и я как можно сильнее прижалась к спине коня. Однако это не спасло от нескольких попаданий. Усилием воли я заставила себя успокоиться и направила скакуна по скользкой дорожке, несмотря на его явное нежелание туда ступать.

Путь вскоре раздвоился, и я выбрала тот, который вел вверх по склону. Сорен, скакавший за мной по пятам, кивнул и помчался дальше в другую сторону. Я высвободила одну ногу из стремени и оперлась ею на седло, не обращая внимания на резкие толчки и сыпавшийся сверху град камней пополам со льдом. Я не сводила глаз с поворота и выстрелила, как только заметила мелькнувший бронзовый доспех.