Белый олень

Заметив, что я отвлеклась, ко мне метнулся юный гоблин, который злорадно ухмылялся. Но как только он приблизился, а его клыки начали удлиняться и черты лица заостряться, превращаясь из смертельно прекрасных в чудовищные, уродливые и жестокие, я сорвала с плеча лук и выстрелила. Стрела пронзила грудь нападавшего безо всяких колебаний. В воздух всплыла вытекшая из убитого жизненная сила, повисела там пару мгновений и врезалась в меня. Кожу покалывало, но я вцепилась в лук, не опуская его. Энергия снова напала на меня, стараясь отыскать возможность проникнуть внутрь, пока не осела на коже, словно невидимая пыль, и не просочилась в поры, причиняя такую пылавшую боль, которую я никогда раньше не испытывала. Особенно сильные мучения мне приносила мысль, что теперь, впитав могущество гоблина, я балансирую на самой границе между человечностью и превращением в монстра.

Я вытащила стрелу из поверженного противника и стерла капли крови с туники.

– Кто-нибудь еще желает попробовать? – спросила я, поворачиваясь к зрителям.

Насмешливые выкрики затихли до шепота, а открытые ухмылки превратились в косые взгляды, пока я шла к Сорену. Он держал поводья двух оседланных лошадей. Черного жеребца по кличке Ужас, принадлежавшего хозяину, я знала, а вот второго коня, с кремовым крупом и темной гривой, рывшего копытом землю, раньше никогда не видела. Три собеседницы лорда тоже готовились немедленно отъезжать: два скакуна были такие же вороные, как и Ужас, а вот третьим оказался огромный снежный барс. Кот был не меньше высотой, чем лошади, под черно-белой шкурой ходуном ходили мышцы, когти были выпущены, а хвост хлестал по бокам. Заметив меня, хищник оскалился, вероятно размышляя, стоит ли меня убить. Я ощерилась в ответ, заставив его отвести взгляд.

Встав перед Сореном, я приветственно склонила голову. Он улыбнулся, осмотрев меня с головы до ног, однако хмурое выражение лица не исчезло. Наконец-то естественная реакция гоблина! Что-то он слишком много улыбается в последнее время, как по мне.

– Яннеке, – сказал хозяин, махая в сторону Эльвиры, Хелки и незнакомой самки.

Темные волосы высокородной знакомой Сорена были собраны в косы, подобные моим, хотя в них были вплетены золотые пряди. Ее меч покоился в ножнах за спиной, поза оставалась спокойной и расслабленной. Мощь окружавшей ее ауры обрушилась на меня, как приливная волна. Хелка с усмешкой наблюдала за моей реакцией. Ее огненно-красные волосы были свободно рассыпаны по плечам, оттеняя глаза и делая их похожими на два тлевших уголька. Я презрительно прищурилась.

– Я слышала твои слова прошлой ночью. Надеюсь, ты об том знаешь.

Они обе были почти ровесницами Сорену, в крайнем случае – на пару столетий старше, а вот третья их спутница казалась гоблином, вступившим в силу совсем недавно. Черный плащ свисал с узких плеч, а распущенные волосы цвета воронова крыла каскадом лились на спину. Золотистые глаза, выделявшиеся на фоне медной кожи, сверкнули энергией, встретившись со мной взглядом.

– Эльвиру и Хелку ты знаешь, – представил нас Сорен. – А юная леди – это Рекке, племянница Эльвиры.

– Я не юная, – оскалилась девушка на него.

– Конечно же, не юная, – успокоил тот, отводя меня в сторону. Затем взял меня за руку и приложил ее к светло-соловой шкуре коня. – Я подумал, что тебе понадобится скакун. Это мой последний подарок. Дай ему имя сама, а когда придумаешь, убедись, что животное связано с ним.

Я окинула взглядом жеребца, и тот всхрапнул, ударив копытом о землю. В его глазах было загнанное выражение, которое я слишком хорошо знала. Я погладила коня по шее и коснулась мягкой гривы.

– Будешь зваться Страхом, с этого дня и до самой своей смерти. Пусть имя свяжет тебя и обязует отзываться на мой клич. Страх, бегущий стремительно, как гром, и яростный, как вспышка молнии, будь же отныне моим. – Я никогда раньше не наблюдала, как связывают кличкой животное, но слова пришли на ум, будто я всегда их знала. По спине пробежал холодок. Это невозможно. Не могло быть возможным. Однако я это сделала.

Обретший имя Страх заржал и игриво ухватил меня зубами за плечо. Я погладила его гриву и увидела, как копыто застыло на земле. Жеребец наконец успокоился. Пока я старалась собраться с мыслями сама, ощущение обжигавших взглядов других гоблинов становилось все отчетливее.

Я обернулась и посмотрела в глаза Эльвире, не отводя своих.

– Да?

– Я удивлена, – одарила она меня злобной и в то же время ослепительной улыбкой. – Думала, Сорен преувеличивал, рассказывая о тебе.

– Я не преувеличивал, – отозвался тот. Его руки в перчатках были сцеплены в замок. – Пора ехать.

Эльвира согласно кивнула и грациозно взобралась на снежного барса. Ее племянница, не сводившая глаз с Сорена, и приближенная тоже оседлали коней.

Я еще раз погладила Страха по шее и запрыгнула в седло, которое идеально мне подходило. Как и длина поводьев. По венам разлилось предвкушение от скорой Охоты. Под кожей до сих пор бурлила энергия от недавнего убийства. Потребовалось напрячь волю, чтобы успокоить ее.