Белый отель

Он повернулся на другой бок и постарался скоротать время, рисуя в уме картины тех мест, куда они отправятся. Единственной пищей для воображения служили истории из Библии, которые рассказывала мама, но они не очень-то помогали. Да и скучные они. Лучше думать о путешествии. Он любит кататься на поезде, хотя мама говорит, что в первый раз его стошнило, и он ужасно себя вел. Но тогда он был совсем маленьким, и уже все забыл. Зато не забыл свою самую долгую поездку, до самого Ленинграда! Это когда он спал в комнате большого дома, который раньше считался настоящим дворцом. Ему тогда исполнилось только пять или шесть лет, но он многое помнит. Их встретили двое, один старый, другой помоложе, а когда он выглянул из окна, к своему удивлению увидел воду. Еще он кажется плавал на корабле, но очень давно, и не представляет себе, что там происходило. Вообще, память, — странная штука. Скажем, он уверен, что не забыл свой первый день рождения. Стоит сосредоточиться, и видишь, как тебя берет на руки и поднимает бабушка, чтобы задул свечу на праздничном торте. Но ведь это было намного раньше корабля. А может, он только вообразил все, потому что сто раз видел фотографию в альбоме. Там его подносит к столу бабушка, а рядом улыбается папа.

Он представил себе, что слышит мерный стук колес, как тогда, во время поездки в Ленинград и обратно. Наложил на воображаемый ритм шелест тараканов, снующих по стенам. Получилось интересно. Ему нравилось прислушиваться к тишине, нравилось ловить разные звуки, особенно ночью, а потом вспоминать их. По музыке у него были одни двойки, и он сказал родителям, что терпеть ее не может: папа и мама здорово расстроились. И он не соврал. То, что их заставляли учить, он действительно ненавидел. Нотные знаки и всякую скучную ерунду. Но когда вырастет, он станет (страшная тайна) сочинять музыку. Мама с ума сойдет от удивления! Если не умрет раньше. Он поежился.

Папа у него тоже старый. Ну и пусть, только бы вернулся. Он представил себе отца, каким запомнил его, когда, полусонный, увидел в последний раз. Папа обнял его, велел вести себя хорошо и беречь маму. Если поездка в Ленинград — лучшее, что он пережил, то это, точно, самое плохое. И не только ночь, когда отца забрали, но и недели после нее. Ребята издевались и обзывали его, говорили, что папа — предатель Родины. Так было еще до того, как у них самих посадили родителей; потом стало еще хуже. Его начали бить. Вскоре им пришлось переехать. Но он точно знал, что папа не предатель. И мама тоже знала. Он не мог понять, почему надо сажать в тюрьму за то, что много-много лет назад отец ездил за границу, и поставил оперу о злом царе. Теперь его наверняка придется освободить, а когда папа придет сюда к ним, никого уже не застанет! Неожиданно мысль об отъезде перестала его радовать. Он представил себе, как отец стучит в дверь, и, не дождавшись ответа, грустно отворачивается и идет прочь.

Снова сухой кашель за занавеской; значит, мама совсем проснулась. Сейчас встанет, разожжет огонь и приготовит завтрак. Успокоенный, он уютно свернулся калачиком в теплой постели. Опять стало тихо, как будто она готовилась подняться. Он ждал, когда послышится знакомый набор звуков: скрип кровати, треск половиц, вздохи, шелест натягиваемого платья, шуршание туфель. Но из-за занавески доносилось только редкое покашливание, и постепенно его окутала дремота. Ему снилось, что вернулся отец, и все они катаются по заснеженным улицам.

Старая женщина какое-то время лежала, перебирая в уме все, что предстоит сделать. Потом вылезла из постели; ее пробрала дрожь, потому что стояло промозглое осеннее утро, и было еще совсем темно. Зато, если они придут пораньше, займут хорошие места. Она прислушалась, не доносится ли шум сверху, но семейство Щаденко еще не проснулось. Медленно натянула на себя одежду и, хотя все еще дрожала, немного согрелась. Дело не только в холоде: нервное напряжение и неясные страхи не отпускали ни на минуту. Именно на такой случай она припрятала теплую одежду и белье для Коли. Перед сном сложила все на стуле возле кровати мальчика. Им предстоит провести в поезде одну или даже две ночи, а в вагоне может оказаться очень холодно. Она не стала одевать туфли, чтобы не разбудить сына. Пусть отсыпается. Он наверняка утомился после вчерашней беготни.