Белый отель

Наконец, она рухнула на жесткую землю. Пальцы наткнулись на что-то холодное и твердое; расбросав листья, она увидела стальное кольцо люка. Заставила себя встать на колени, взялась за него и потянула. Только что вокруг стояла тишина, словно солдаты прекратили поиски, но сейчас снова затрещали кусты за спиной, совсем рядом. Она вложила все силы в последний отчаянный рывок, но люк не поддавался. На жухлые листья легла чья-то тень. Она закрыла глаза и стала ждать, когда вокруг все взорвется. Потом подняла голову и увидела искаженное испугом детское лицо. Как и она, мальчик был обнажен, из сотни порезов и царапин струилась кровь. "Не бойтесь, госпожа, - произнес он. - Я тоже живой". "Тихо!" - сказала она ему. Люк не поддался ни на миллиметр. Она велела мальчику вместе с ней ползти в густой подлесок. Возможно, солдаты примут кровь на их спинах за красные пятна на пестро окрашенной листве. Но тут же почувствовала несильный, почти осторожный толчок в плечо: одна за другой, в неё впились пули.

Ее тихонько тряс контролер, и она, извинившись, стала возиться с запором сумочки. Как глупо, он не поддавался, словно стальное кольцо люка во сне. Наконец, раздался щелчок, она нашла билет и протянула контролеру. Он пробил в клочке бумаги дырку, отдал ей. Когда дверь вагона закрылась, она одернула на себе платье в черно-желтую полоску, приняла более приличествующую даме и удобную позу. Быстро посмотрела на сидящего напротив военного, - он вошел в купе, пока она спала, - поймала ответный взгляд, почувствовала, как лицо заливает краска и стала рыться в сумочке. Она успела заметить, что у юноши, с которым только что спала (в переносном смысле) изумрудные спокойные глаза. Она подняла свой томик и снова углубилась в чтение. Время от времени бросала взгляд из окна и улыбалась.

Все здесь умиротворяло: мерный стук колес по шпалам, шуршание переворачиваемой страницы, шелест газеты в руках попутчика.

Молодой человек не понимал, как можно радоваться, глядя на бесконечную унылую серо-коричневую равнину за окном вагона. Она улыбалась не своим воспоминаниям или в предвкушении чего-то приятного, созерцание пейзажа доставляло ей явное удовольствие. При этом её привлекательное, но несколько увядшее лицо совершенно преображалось. Она казалась чуть полноватой, однако с хорошей фигурой.

Одна из улыбок превратилась в зевок, она сразу подавила его. "Хорошо выспались", - заметил он, опустив газету на колени, компенсируя небольшую дерзость дружелюбной улыбкой. У дамы покраснели щеки. Она молча кивнула, снова бросила взгляд за окно. "Да, - произнесла она наконец. - Хотя скорее умерла, чем спала". Ответ сбил его с толку. "Все эта жара, ни капли дождя", - продолжила она. Он откликнулся: "Да, вы совершенно правы". Он не знал, как продолжить разговор, и она вновь взялась за книгу. На несколько минут углубилась в чтение; потом в очередной раз подняла глаза к окну, и вид иссушенной равнины за проносящимися мимо телеграфными столбами снова вызвал улыбку.

"Интересно?" - он указал на книгу, лежащую на коленях дамы. Она молча наклонилась вперед, протянула её спутнику и осталась так сидеть, не выпрямившись. Он озадаченно разглядывал черные и белые пятнышки, казалось, прыгавшие по странице в такт движения вагона, как полосы на платье незнакомки. Юноша думал, что увидит какое-нибудь легкое чтиво, слегка опешил и сначала, по какой-то неведомой причине, вообразил, что книга на тамильском языке. С языка уже готова была слететь фраза "Так вы лингвист?" Но тут он сообразил, что это запись какой-то музыки. Между нотами напечатаны фразы на итальянском, он взглянул на обложку (жесткий переплет затрещал под пальцами), увидел имя "Верди". Юноша возвратил ей книгу, объяснив, что не разбирается в нотах.

"Она прекрасна", - дама провела по обложке ладонью. Потом добавила, что решила воспользоваться свободным временем, чтобы разучить новую партию. Жаль только, что она слишком мелодична, нельзя петь в полную силу. Он попросил её не стесняться и порепетировать - это развеет скуку от созерцания проклятой бесконечной равнины за окном вагона! Дама, улыбаясь, обьяснила, что имела в виду другое; она устала, чтобы голос не сел, необходимо отдохнуть. Ей пришлось срочно прервать гастроли и отправиться домой на месяц раньше. Единственное утешение в том, что снова увидит своего мальчика. Сейчас за ним присматривает мать; хотя ребенок любит бабушку, ему не очень весело постоянно сидеть вместе с пожилой женщиной. Он будет страшно рад, что мама приехала раньше. Она не послала им телеграмму, хотела устроить сюрприз.

Молодой человек сочувственно кивал, слушая это скучное объяснение. "А где его отец?" - поинтересовался он. "Ах, кто знает?" - она опустила глаза на партитуру оперы. - "Я разведена". Он сконфуженно извинился, вытащил портсигар. Она отказалась от предложенной сигареты, но сказала, что любит запах табака, он не раздражает горло. К тому же, в ближайшее время не собирается петь.