Белый рынок

—   

—   

— Он на себе испытал разрушительное действие наркотиков. Избавление от пагубного влечения потре­бовало от него большого труда, длительного лечения и колоссального усилия воли. Он знал все! Так почему же он решился заняться этим бесчестным ремеслом?

Ален ненадолго задумалась и ответила, осторожно подбирая слова:

—    Обаяние легкой наживы, Клэм. А, может, он пытался подавить свое еще не до конца угасшее влече­ние к наркотикам, глядя на страдания других?

—    Следовательно, Фергюссон был опасным ма­ньяком?

Она повела плечами.

—     Во всяком случае,— продолжал Гаррет,— вы всю эту кашу заварили, и вам ее еще долго придется расхлебывать. Расскажите-ка мне о письме и коробке, которую вам оставили в «Чероки». Ведь именно в ней лежал пистолет с глушителем, если не ошибаюсь.

Да, но я ее открыла уже после того, как об­наружила труп Джаспера.

—    А зачем вы вообще ее открывали?

—    Потому, что она мне показалась тяжелее обыч­ного.

—    Следовательно, вы и раньше доставляли товар домой к Фергюссону? То есть выполняли функцию доставки и обеспечения связи с поставщиками?

—    Иногда я действительно оказывала ему эту услугу. В ту роковую ночь, едва увидев безжизненное тело Джаспера, я поняла, что он совершил какую-то крупную провинность, за что его и убрали. И еще одно мне стало совершенно ясно: в роли убийцы Джаспера кое-кто очень хотел бы видеть меня. Кому-то очень выгодно отвести подозрения от настоящего убийцы и вместо него подставить мою голову. Вся операция была строго рассчитана по минутам. Появление Крэга подтвердило, что я не ошиблась. И я буквально обезу­мела от страха.

Несмотря на испытующий и недоверчивый взгляд Гаррета, Ален отвечала спокойно и без колебаний.

—    Вы наделали очень много ошибок, в том числе и сегодня,— предупредил ее Гаррет.— Ваша ложь мне—куда ни шло, но Крэг не любит, когда его обманывают, а он человек памятливый.

—    Поймите, Клэм, я боялась снова попасть за решетку. При одной мысли о тюрьме я заболеваю.

Я хотела любой ценой выбраться оттуда, но у меня не хватало денег. Только поэтому я и обратилась к мужу. Я знала, что он меня еще не забыл.

Гаррет не чувствовал к ней никакой злобы. Он бесстрастно наблюдал за Ален Сэмпл и слушал ее мелодичный голос.

—    Кто вам приказал покинуть место жительства, указанное в заявлении об освобождении под залог? — спросил он.

Она подняла брови.

—    Никто, Клэм. Я... Просто я больше не могла там оставаться. Меня охватило предчувствие какой- то опасности.

—    Известен ли вам игорный дом в районе к северу от Куинса?

—    Припоминаю, что как-то посещала подобное заведение, но оно находилось в Минесле. И называ­лось, если не ошибаюсь, «Джокер».

—    Прекрасно. На сегодня все.

Ален открыла сумочку и протянула ему листок бумаги.

—    Вот номер моего телефона,—Сказала она.— Прошу вас, Клэм, верьте мне. В ближайшем будущем вы узнаете обо мне намного больше.

Вот уж в этом Гаррет ни секунды не сомневался.

—    Спокойной ночи, дорогой,— закончила она, и быстро поцеловала его.

ГЛАВА 21

Гаррет был не из тех, кто теряет самообладание при встрече с противником. Даже если этот про­тивник самым серьезным образом намеревается свер­нуть ему шею. Освободившись от чар Ален Сэмпл, Гаррет сосредоточился на той главной цели, ради достижения которой он был готов пожертвовать всем, и даже жизнью. Он бессознательно отгонял от себя мысль о том, что один в поле не воин, что, действуя в одиночку, он обрекает себя на по­ражение.

На этот раз «хвоста» за собой он не заметил. Гаррет миновал мост Куинсборо над островом Велфэйр-Айленд, разделяющий в этом месте Ист-Ривер на два потока, и въехал в Куинс. Удаляясь все дальше и даль­ше

ожил в карман номерок. От Гаррета не ускольз­нул устремленный на него пристальный взгляд блон­динки.

Игорный зал казино был далеко не переполнен, в соседнем помещении ужинали и танцевали. Не морг­нув глазом, Гаррет устроил небольшой спектакль перед молодцом в смокинге, стоявшим у двери. Подчеркнуто бережно вытащив из бумажника не­сколько крупных купюр, он послюнявил палец и пересчитал их, совсем как неискушенный провинциал, решившийся наконец познать страсти рулетки и по­кера.