Белый рынок

—    Мне больно, я не могу двинуться!

—    Тише! Возьмите себя в руки и вставайте, умоляю вас!

Чьи-то руки схватили ее под мышки. Шейла чув­ствовала, как ее подняли и, поддерживая под руку, вывели из дома. Ночной воздух заставил ее вздрогнуть от холода.

Почти без сознания она упала на сиденье машины, повалилась на бок и снова провалилась в небытие.

ГЛАВА 26

Гаррет спал крепким сном. Последние события, на­копившееся утомление, слабость и постоянный недо­сып буквально свалили его с ног. Грудь его ритмично вздымалась в такт спокойному и глубокому дыханию. Когда раздался звон дверного колокольчика, он лишь повел бровями, пожевал губами и повернулся на бок.

Кто-то настойчиво позвонил еще раз и кулаком нетерпеливо застучал в дверь. На этот раз Гаррет с трудом открыл глаза, сел на кровати и потер лицо.

Назойливый звук колокольчика заставил его сдер­нуть с себя одеяло.

—    Иду, иду! — крикнул он.

Вдев кое-как ноги в тапочки, он спросонья никак не мог попасть в рукава халата. Зевая на ходу, он пересек комнату и поспешил к двери.

—    Кто там?

Ответа не последовало, но послышался звук паде­ния тела.

Гаррет открыл дверь. На пороге лежала Шейла Уилсон. Она, видимо, оперлась о дверь, но, не удер­жавшись на ногах, повалилась набок и ударилась голо­вой о косяк.

—    Шейла!

Сон Гаррета как рукой сняло. Он быстро наклонил­ся, подхватил в объятия девушку и внес ее в дом. Захлопнув дверь ногой, он закрыл ее на задвижку.

Лицо Шейлы покрывала безжизненная бледность. Скула вспухла и посинела, губы разбиты в кровь. Пятна засохшей крови покрывали подбородок и шею. Одежда испачкана в грязи и крови, одна туфля по­теряна.

Гаррет уложил девушку на диван, подсунул под голову подушку. Найдя салфетку, смочил ее и об­тер ей лицо. Затем, свернув салфетку, положил ее на лоб.

Он не находил себе места, сердце его раздирала боль. Налив в бокал немного виски, он влил несколько капель алкоголя между сомкнутыми губами девушки. Она закашлялась, отстранила бокал. Веки затрепета­ли, и глаза, наконец, медленно открылись. Шейла устремила на Гаррета тусклый, далекий взгляд, затем ужас расширил ее зрачки.

—    Клэм,— застонала она.— О, Клэм!

Слезы заструились по щекам Шейлы.

—    Они мне сделали больно, Клэм... они меня ис­тязали.

—    Сейчас вам лучше помолчать. Надо восстано­вить силы.

Гаррет осторожно ощупал челюсть Шейлы. Он убе­дился, что она не сломана, и тут же заметил на горле черные синяки, оставленные пальцами Майка Рего.

Его затрясло от бешенства.

Шейлу бил озноб. Гаррет быстро прошел в спаль­ню, сорвал с постели одеяло и укутал ее. Вскоре девуш­ка перестала дрожать и в изнеможении забылась тяже­лым сном.

Гаррет взял себя в руки. Теперь он испытывал дру­гое чувство, чувство решимости и ощущение выросшей в нем непобедимой силы.

Начинался новый серый и печальный день. Город оживал.

Приведя себя в порядок, Гаррет оделся и пригото­вил очень крепкий кофе. Время от времени он заходил посмотреть, как спит Шейла, касался ее щеки или лба, чтобы определить температуру.

Когда она проснулась в двенадцатом часу и огляде­лась, в комнате никого не было.

—    Клэм!

Гаррет немедленно отозвался. Быстро войдя в ком­нату, он встал на колени у постели. Шейла высвободи­ла руку из-под одеяла, обвила ею Гаррета и притянула к себе.

—    Расскажите, что с вами случилось,— попросил он.

—    Потом. Голова просто раскалывается.

—    Может, вызвать врача?

—    Нет, дорогой. Это ничего не даст.

—    Хотите чашечку хорошего кофе?

—    С удовольствием.

Он помог ей встать. Увидев, в каком жалком состо­янии ее платье, Шейла покраснела. Гаррет поспешил принести ей свой халат. Обняв за талию, Гаррет провел Шейлу в кухню, усадил за стол и сделал ей чашку кофе. На щеках девушки появился румянец, но взгляд ее сохранял беспокойство.

Шейла внешне спокойно и твердым голосом описа­ла свое похищение и все, что случилось в дальнейшем. Склонив голову, Гаррет мял хлебный шарик. Его мозг отмечал каждую деталь, соединял имена с фамилиями. Рик и Джос Роджеры. Нэд Поскер, Кей Бейберг, Майк Рего — человек в синем «шевроле»—палач Шейлы.

—    Где находится этот дом?—спросил он, как толь­ко она закончила свой страшный рассказ.

—    На Эсчестер-Вей,—ответила она.—Несмотря на ночь, мне удалось узнать южную часть Пелхэм- Парка. Мы ехали на виллу через весь Бронкс. Я знаю этот район как свои пять пальцев. Я ведь там роди­лась.

—    Должно быть, вы были прелестным ребенком.

—    Вовсе нет, Клэм. У меня были толстые щеки и сердитый вид. Мой старший брат, он погиб в Корее, говорил, что у меня щечки, как у груши.

—    Ну,—улыбнулся Гаррет,—с тех пор многое из­менилось.

Снова посерьезнев, он прикурил сигарету.

—    Так как же вам удалось выбраться из дома?— снова спросил он.

—    Мне помогли. Я с трудом передвигалась, но меня кто-то поддержал, вывел, посадил в машину и доставил сюда.

—    Кто именно?

—    Какая-то женщина. Насколько я поняла, мы выбрались через подвальную дверь, выходящую в сад.

—    Как выглядела эта женщина?

—    Не помню. Было очень темно. Помню только, что она пользуется крепкими духами и голос у нее грудной.

Гаррет вздрогнул.